— А ты, давай, переходи в нашу веру, — шутливо толкает его в бок Лосев. — дни электронной лампы уже сочтены.

— Лошадка она себя ещё покажет… — по-будённовски подкручивает несуществующий ус Валентин.

"В Гиредмет надо позвонить Сажину, чёрт его знает, может быть этот теллурид висмута дороже золота".

— Николай Петрович? — Делаю знак расшалившимся сотрудникам. — Здравствуйте, это- Чаганов.

— Вениамина Аркадьевича арестовали! — Вместо приветствия выпаливает Сажин.

— Когда?

— Только что!

"Зильберминца взяли… плакал наш германий. Как лавина пошла. Ну что я могу сделать"?

Помню перед расставанием, стоя в подворотне под пронизывающим холодным ветром, расстроенная Оля предложила, в сердцах, убить Ежова.

— А дальше что? — Резко возразил тогда я. — Те, которые "при любой власти не пропадут", ударят с тыла в 41-ом… Не надо нам встревать в это. Перед войной не должно быть двоевластия.

Ничего Оля тогда не ответила, да и моя убеждённость в тех словах ныне ослабла…

— Понятно….- замолкаю я на мгновение. — хорошо я разберусь. Вы завтра на месте с утра?

— Да, конечно, Алексей Сергеевич. — Веселеет он.

— Отлично, до завтра. Дело у меня к вам есть.

— Что случилось? — Тревожно глядят на меня соратники.

— Ничего, всё нормально.

"Блин, ну что делать, идти Ежова мочить"?

* * *

Сопровождаемый чуть подотставшими филёрами-телохранителями (ночные прогулки им явно не по душе), сворачиваю в Докучаев переулок к своему дому, останавливаюсь под фонарём у подъезда и смотрю на часы. Три тридцать утра. Машу им рукой (сопровождающие останвливаются, поворачиваются друг другу и шарят по карманам в поисках папирос).

"Позиционируют себя "наружкой"? Или телохранители злятся на меня за ночные пробежки"?