— Так мы не разводим карпов только из‑за того что ты их не любишь? — удивилась Лида. — У тебя совесть есть?

— Тебе лучше знать: сто лет живем вместе. А не разводим потому что слишком много канители. В открытых прудах рыба дешева и заниматься ею легко, под землей это сложнее. С курятиной мороки меньше, да и вообще…

— Ладно, кушай, потом поговорим. Не знаешь, что сегодня в выпуске новостей?

— Сейчас я закончу с ужином и расскажу тебе все новости не хуже телевизора. Да и нет сегодня ничего особенного, разве что на границе с Польшей появились первые американцы.

Через десять минут он, уже умывшись, подошел к жене, которая взяла коммуникатор и забралась с ним на диван.

— Раз у тебя нет новостей, давай я покажу тебе одну запись, — предложила она Алексею. — Мне ее на твой комм сбросила одна знакомая.

— Не надо никому давать мои каналы связи, — недовольно сказал муж. — Могла бы записать на мобильную память. Ладно, показывай, что у тебя такое интересное.

— Мы с тобой, — пояснила Лида. — Узнаешь?

— Ты в роли мамаши, — прокомментировал запись Алексей. — А это волки. Как я забыл о регистраторах! И давно это смотрят?

— Уже пару месяцев, если не больше. И мне никто не говорил, сама случайно увидела. Я еще думала, что это на меня все таращатся, теперь ясно. Как же — обезьянья Мадонна!

— Мне, между прочим, тоже никто даже словом не обмолвился. А ведь наверняка смотрели. Я еще кое с кем разберусь. Плохо, но раз это пошло по рукам, нужно использовать для дела. Дам команду кому нужно, чтобы ненавязчиво распространили эти записи среди иммигрантов и довели до их сведения, что животные настолько страшные, что к ним даже обслуживающий персонал боится подходить.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Помнишь, что о нас писали в западной печати? А ведь они одну ее и читали. Что‑то в голове наверняка отложилось. Как ты думаешь, много у них будет уважения к стране, в руководстве которой такая одиозная личность, как я? Они ведь к нам сюда прибежали не от большой любви, а из‑за страха смерти. Благодарны, конечно, но благодарность имеет обыкновение проходить. Уважение мы у них заработаем, а нам надо чтобы не только уважали, но и любили. Не нас с тобой, а наш народ, нашу страну. Только тогда они станут своими. А пока пусть смотрят. Наши‑то ни в какую божественность не поверят…

— Ты уверен? — спросила Лида. — Подержи комм, я сейчас приду.

Она ушла на кухню и через пару минут вернулась с ножом в руке.

— Вроде чистый… — с небольшим сомнением в голосе сказала она. — Смотри!

Зажмурившись, она провела ножом по ладони. Порез сразу же окрасился кровью.