– И где же она?

– Вот! – Конюх раздвинул сочные травяные стебли, и Духарев увидел…

* * *

Людомила сидела у окна и вышивала детский чепчик. До родов – еще полгода, но Людомиле было очень приятно думать о будущем сыне. Она почему-то была уверена, что будет сын. И что он будет похож на своего отца: вырастет он таким же большим, светловолосым и светлоглазым, как Серегей… но чепчик, который она сшила по мерке, взятой у кормилицы, был совсем маленький. Людомила прижала к щеке крохотный шелковый чепчик и улыбнулась. Кто бы мог поверить, что Людомила Межицкая будет так счастива от того, что ждет ребенка от мужчины, с которым не венчана; который женат на другой и неизвестно когда вернется. Но он вернется, непременно вернется к ней. Людомила чувствовала это сердцем. Женщины всегда чувствуют…

Во дворе кто-то громко закричал. Так громко, что Людомила поморщилась. Блаженно-сладкое чувство в груди растаяло.

А на подворье продолжали шуметь. Потом раздался натужный скрип. Это закрывали ворота. Смазывать петли ворот запретил Пчёлко, потому что помнил, как бесшумно открыли их позапрошлым летом богумилы. Что ворота днем – на запоре, по нынешним временам – обычное дело. Разбойников в стране развелось, как червей в опаре.

Так что даже за усадебным частоколом нельзя было чувствовать себя в полной безопасности. Пчёлко торопил каменщиков, которые восстанавливали межицкий замок, но рабочих рук не хватало, и было ясно, что раньше следующей весны замок не восстановят. Это значит, что ребенок Серегея родится здесь, в усадьбе. Ну ничего, не страшно. Разбойников Людомила не боялась. В деревне каждый второй мужчина – арендатор и бывший воин, а для охраны усадьбы и поместья Пчёлко сформировал настоящее маленькое войско. Двадцать шесть бойцов под командой киевского гридня Дужки.

В дверь горницы постучали. Вошел Дужка. Бывший гридень Серегея внешне немного напоминал своего воеводу – светловолосый, с тяжелой квадратной челюстью, почти такой же высокий и широкоплечий. Только на двадцать лет моложе.

– Что случилось? – спросила Людомила, откладывая шитье.

– Большой отряд конных идет к нам, – сообщил Дужка.

Выражение озабоченности не шло его курносому веснушчатому, совсем юному лицу. Но внешность в данном случае не соответствовала сути. Дужка был опоясанным гриднем. Этим всё сказано.

– Отряд конных? – Людомила встрепенулась: вдруг это Сережа?

Но Дужка тут же развеял ее надежду.

– Это враги, госпожа. Малец прискакал с Живкина хутора. Батька его послал сказать: с ними «праведный» из еретиков. Аззанаил.

– А он ничего не напутал? – усомнилась Людомила. – Еретики – на конях?