– Перун! – бешено закричал Дужка и тоже ударил.

Его противник мог бы парировать, но почему-то замешкался, и клинок Дужки, проткнув кольчугу снизу вверх, на три пяди вошел в правое подреберье врага.

Дужка, хакнув, довернул и мощным рывком выдернул меч.

– Ты… варяг! – со свистом выдохнул побежденный и осел на пол.

Дужка поспешно захлопнул дверь, накинул крюк, подпер дверь тяжелым ларем, бросился к Людомиле… И понял, что с госпожой межицкой кончено. Мертва.

Раненный Дужкой хрипел и булькал пропоротыми легкими. Кровь лилась у него изо рта, вздувалась пузырями на губах. Умирающий силился что-то сказать, но не мог. Дужка не удержался: сдернул с него блестящую от крови кожаную маску… Это был не булгарин. Длинные варяжские усы слиплись красными мокрыми сосульками. В синих глазах уже плескался холод Кромки… Но Дужка его узнал. Когда еще ходил в отроках, Дужка видел этого варяга в Киеве. Несколько раз. На подворье воеводы Серегея. Он даже помнил, как его звали. Сулей. Дужка бросился ко второму, мертвому, сорвал маску… У этого было чужое лицо. Зато – знакомая татуировка на щеке. Дужка видел такую у ясов-переселенцев. Зачем этим двоим понадобилось рядиться богумилами, Дужка понять не мог. Зато понял: теперь у него только один долг. Добраться до воеводы Серегея и рассказать ему о том, что здесь произошло.

Не мешкая, он нырнул в подпол.

Через минуту после того, как за ним захлопнулся люк, дверь была выломана, и на кухню ворвались люди в масках.

Потом привели еще одного, невысокого, худого, тоже в маске, но без брони, в грубой застиранной рясе. Ему показали тело Людомилы.

– Это она? – спросили его.

– Она, – подтвердил тощий. И тут же воскликнул возмущенно: – Но она же мертвая. Вы обещали ее мне!

– Обещали – выполним, – сказал один из воинов. – А раз душа ее уже отлетела, то… догоняй! – и вонзил меч в грудь тощего.

– Как думаешь, догонит? – спросил он у своего соратника, наступая на труп, чтобы выдернуть меч.

– Вряд ли, – ответил тот. – Им – в разные стороны. Заканчивай быстрее – и уходим.

– Я бы пошарил в здешних закромах, – возразил первый.

– Нет! К чему тебе эти крохи? На свою долю ты купишь две такие усадьбы.

– Эту долю еще надо получить, – проворчал первый.

Спустя час захватчики покинули усадьбу.

После них осталось полсотни трупов обитателей усадьбы и один чужой. Выжившие жители Межича без труда признали в покойнике «праведного» Аззанаила.

* * *