Авдеева подняла руку:

— Никого арестовывать не надо. Чай, не тридцать седьмой год. Считайте это доследственной проверкой. Спокойно разберемся, запишем проблемы.

— И всё?

— Нет, не всё. Критиковать каждый дурак может. А вы умные, поэтому вы предложите пути устранения. Когда наметим меры, передадим материал в Комитет партийного контроля. После чего перейдем к следующей проблеме: почему отечественные мужские костюмы не пользуются любовью населения?

— Если бы только костюмы, — буркнул капитан.

— И если бы только мужские, — добавил второй.

Авдеева хищно улыбнулась:

— И снова согласна! Вы догадались, к чему я клоню: нам следует понять тенденции, которые мешают удовлетворению общественных потребностей. Понять, чтобы исправить. Надо менять материалы? Менять оборудование?

— Лучшие материалы и импортное оборудование идут в ракетно-космическую отрасль, — сообщил третий капитан. — И кадры там работают самые лучшие.

— Это логично. Для производства ракет требуется точное оборудование, — хмыкнула Авдеева. — Вы предлагаете клепать ботинки на станках с ЧПУ, с точностью до одного микрона? Наверно, это поможет. А может, проще настучать по дурной башке и оборвать кривые руки? Или вообще все поменять в консерватории?

— Так это надолго! — догадался вдруг капитан, и опечалился.

— Как пойдет, — пожала плечами Авдеева.

От его товарища последовал вопрос с подковыркой:

— И кто позволит менять правила в консерватории?

— Поменять можно все, кроме потребителей, — отмахнулась Авдеева. — Помните, как один мудрец однажды сказал Моисею: «У меня нет других евреев для тебя»? И если потребителей нельзя менять, значит, будем менять правила.

— Хм, — засомневался капитан.

Лизавета спорить не стала. Сомнения — это не страшно. С ними можно жить. Достаточно сделать паузу и все обдумать, пытливому уму свойственны сомнения.

Глава 43

Глава 43

Глава сорок третья, в которой каждый за себя, лишь один бог за всех