«Понятно, — усмехнулся про себя германец. — Пропивают Понтиевы денежки. Невероятно, но у этого скота еще есть друзья… Впрочем — скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты.»

— Куда уехал-то? — Гунтер ненавязчиво напомнил о своем существовании рыцарям, сосредоточенно высасывающими со дна давно уже не существующие там последние капли пива. — Где сейчас сэр Понтий?

— В… Англии, — рыгнул «госпитальер». — Вчера уплыл. На корабле. Как его… «Медведь». И чего Понтия в Англию эту понесло?

Гунтер, не прощаясь, развернулся, подошел к сэру Мишелю и кивком указал на дверь:

— Пошли отсюда. Вот повезло, так повезло — узнали про нашего дружка из Ломбардии. Уехал он. В Англию!

Сэр Мишель невольно чертыхнулся, но тут же осенил себя крестом. Все, теперь не догнать. Или придется самим ехать в Лондон. Если Понтий действительно связан с исмаилитами, то он наверняка направляется именно туда. Принц Джон сейчас должен находиться в столице королевства. Если охота идет на брата короля, значит, и Понтий должен ошиваться неподалеку.

Рыцарь с оруженосцем выбрались из мрачного трактира, от расстройства забыв даже заплатить за пиво. Хозяин и ухом не повел. А рыцари — друзья Понтия вообще не обратили внимания на внезапное исчезновение «барона из Германии» и продолжили накачиваться пивом да обсуждать размеры Саладиновых рогов и прочих его достоинств.

— Что делать будем? — осведомился Гунтер у сэра Мишеля. — Отправимся обратно к бейлифу, доложимся? Или как?

Рыцарь забрался в седло, подождал, пока Гунтер тоже вскарабкается на лошадь, и тихо сказал:

— Ну нет! Обратно мы не поедем. В Англию, говоришь, уплыл?.. — Мишель победоносно взглянул на германца. — Слушай! Годфри едет в Лондон! Ведь можно напроситься к нему! Только представь — мы в свите самого архиепископа Кентерберийского!

— Пускай сначала твой Годфри согласится, — заметил Гунтер. — Все-таки он важная особа, а мы…

— Вечером поедем к нему, — тоном, не терпящим сомнений сказал сэр Мишель, — и попытаемся уговорить. К тому же мне не терпится услышать его собственную историю. А сейчас давай к оружейникам. Рыцарь я или нет?

«Нет, — хотел было честно ответить Гунтер, но благоразумно промолчал. — Рыцари все исключительно благородные, служат Даме сердца, дают всякие возвышенные обеты, ищут Чашу Святого Грааля и сражаются с неверными. А мы дурью маемся.»

И двое искателей приключений порысили по узким извилистым улочкам Руана, направляясь к центру города, где, как предполагал Мишель, находились оружейные лавки.

* * *

Покупка военного снаряжения, по мнению сэра Мишеля, была делом серьезным и подойти к ней следовало со всем возможным тщанием. Оружие для рыцаря — вещь первейшая по необходимости. Именно поэтому лавка оружейника с норманно-французским именем Ингольв Комбур была перевернута вверх дном.