Официальное и широко освещавшееся в печати СССР, США и Великобритании присоединение СССР к программе ленд-лиза, произошедшее в первых числах августа 1941, только подтвердило эти выводы. Московский протокол о снабжении СССР как действующего союзника США (и, соответствующий закон в США, принятый там буквально несколько дней спустя после подписания протокола), обсуждение по которым началось после завершения приграничного сражения, фактически стали финалом плотных дипломатических контактов, начавшихся ещё до 22 июня. Воля к которым присутствовала как со стороны США и Великобритании (заинтересованных в полноценном союзничестве с СССР против стран оси) так и со стороны Сталина и Молотова, понимавших значение ленд-лиза. Тут, в 1941-м, не было диванных пропагандистских выкриков с «обеих стороны баррикад» из будущего. Альтернатива была простой – без ленд-лиза от союзников Победа будет, но крови советских людей прольётся заметно больше… да и многое из «послезнания» будет нивелировано дополнительными потерями. Сталин же, хотя и, разумеется, ни в каком месте не делился со мной своими видением «нового СССР», но явно учитывал ошибки иного хода истории, иначе бы зачем со мной так плотно общалась «двадцатка+»? Но о них речь ещё впереди…

* * *

Визит личного посланника Рузвельта Гарри Гопкинса в Москву состоялся практически в те же сроки, что и мире Рожкова, но подготовка к нему была проведена СССР намного более существенная. В том числе и до войны. Именно на ещё довоенной работе дипломатов СССР в США с некоторыми сенаторами и конгрессменами (в плане обсуждения содействия коммерческим поставкам с производств их штатов, изрядно снизивших запасы наличной валюты и золота в СССР) удалось заложить основы того, что было изрядным снижением сопротивления многих политиков идеям Рузвельта, продвигавшего распространение ленд-лиза на СССР. Что и позволило ускорить подписание соответствующих документов и их одобрение в конгрессе США.

Данный аспект союзничества с условным западным миром (фактически – англосаксонским) был осознан и стоял перед глазами Сталина с тех обсуждений, которые они вели тет-а-тет с Берией и Молотовым с зимы 1940/41, к началу которой «первая горячка» от появления попаданца из будущего утихла, уже были приняты новые стратегические решения и началось их выполнение в масштабах РККА и всей страны.

Хотя реальные поставки начались, фактически, в те же сроки. А первый конвой во время войны – обозначенный по какому-то извиву судьбы PQ-1 (а не «Дервиш») – вышел из порта Ливерпуля в августе 1941, хотя и имел несколько другой груз – не только запас каучука, но также партию металлорежущих станков. Обратно в сентябре поменявший порядок букв QP-1, он вёз груз леса и железной руды. И то, что как и в «той истории», за груз из Великобритании на первом арктическом конвое пришлось платить золотом, вызвал у Сталина, после получения о его прибытии в Архангельск, язвительный комментарий, которых был предназначен только для ушей Молотова.