Он был не один, позади остановились ещё два всадника — конечно же Гефестион, сын Аминтора и Филота, сын Пармениона. Странно, что Птолемея нет. Впрочем, общеизвестно, что Лагид любит подольше поспать. Друзья царевича тоже спешились.

— Я не видел, как кланяются персы, — сказал Каэтани.

— В твоей стране так кланяются только царям?

— Не только. Существуют разные поклоны, для разных людей и обстоятельств. Иной раз даже обедневшие дворяне хватаются за мечи, если заподозрят в ком-то недостаток уважения к своей персоне.

— Вы всегда ходите с оружием? С такими мечами? — Спросил Гефестион.

— С такими не всегда, — Каэтани на четверть выдвинул клинок из ножен, показывая царевичу, — это меч для войны. Есть ещё меч для платья, он уже, легче. Вот его всегда носят.

— И такой же длинный? — Александр чуть наклонил голову набок.

— Да.

— И не ломается? Я восхищён вашими кузнецами. Среди твоих людей они есть?

— Есть.

— Значит, ты сможешь сделать для моего войска такие же доспехи, как у вас?

"Для моего войска".

— Это сложно, Александр. Потребны не только знания.

— Я прикажу, тебе доставят всё необходимое.

Онорато улыбнулся.

— Не всё можно получить твоей волей или волей твоего отца.

Александр поджал губы.

— А волей Артаксеркса? — спросил Филота.

— И он не всесилен. Всё в руках Господа.

Александр некоторое время молчал, потом спросил: