– Так мясо же! Скота и тут ещё мало, дичи путной вообще ни хрена нет, а рыба всем давно приелась, – напомнил Володя.

– Сам же говоришь, что говённое. Ну и на кой ляд он тут нужен, когда китов до хрена? Тоже, конечно, ни разу не деликатес, но их европейцы в Средние века реально ели, а тюленей, наверное, только чукчи с эскимосами и в состоянии жрать. Но главное-то даже не это. Главное – для КОГО мясо? Ты в курсе хотя бы, что тюлень – излюбленная добыча для большой белой?

– Ну так она ж тут один хрен водится, и не самая мелкая, я бы сказал.

– Одна из крупнейших реально пойманных больших белых была загарпунена как раз возле Азор, – добавил Серёга.

– Ага, тут она охотится на мелких дельфинов и китовый молодняк и держится сама там же, где и они, то бишь вдали от берега. А вы предлагаете завести тут тюленьи лежбища и к самому берегу этих кусючих рыбёшек подманить? На хрен, на хрен!

– Ну, в общем-то да – купаться в море тогда стрёмно будет, – признал очевидное спецназер, – Подплывёт такая пятиметровая, а то и шестиметровая рыбёшка, примерно как в "Челюстях", да и переключится с тюленей на купальщиков.

– Запросто, – подтвердил геолог, – Немалую часть нападений большой белой на людей объясняют тем, что она путает плывущего человека с тюленем. Ну и любопытство у большой белой тоже повышенное – интересуется незнакомыми предметами, а интерес у неё к ним, естественно, насчёт их съедобности, и метод исследования соответствующий – проба на зуб. Вот она и пробует – ага, со всеми вытекающими…

– То-то и оно, – поддержал я, – Распробует разок, ей понравится – тогда уже она повадится охотиться на людей целенаправленно. И вдобавок, эти тутошние дельфины – добыча для большой белой довольно таки трудная, так что тут, надо думать, в основном крупняк ейный и кормится.

– В семидесятых, если мне склероз не изменяет, как раз вот в этой самой гавани выловили чуть ли не семиметровую, – припомнил Серёга, – Но её официальным замером никто своевременно не озаботился, так что факт рекорда достоверным не признаётся.

– Всё может быть, – кивнул я, – А сейчас, в Античности, они вполне могут быть и покрупнее. У них ведь самка обычно крупнее самца?

– У большой белой – да.

– Ну так это считается признаком мельчающего вида. Вектор ведь эволюции самцы задают. Если они крупнее самок, потомки будут укрупняться, а если мельче, то мельчать. Большая белая, по всей видимости, как раз мельчает, и современные должны быть по идее мельче античных.

– Значит, эти античные акулы должны быть, говоришь, крупнее современных? – уточнил Володя.