— О чём задумался? — Поинтересовался Патрик у стоящего на полубаке[2] Алекса. От журналиста изрядно попахивает ромом — напробовался из капитанского бочонка, алкаш однорукий…

— Всё о том же, — нехотя ответил Фокадан, плотней запахнув кожаную куртку, спасаясь от свежего ветра, — о переселенцах. За наших парней я более-менее спокоен, а эти… Понятно, что без помощи не оставим, ИРА уже работает на этом направлении, но всё едино тревожно.

— Тревожно, — неопределённо мыкнул друг, вытащив из кармана фляжку, — будешь?

— Давай, — попаданец сделал пару глотков и подумав, не стал возвращать фляжку, на что Патрик только хмыкнул тихонько.

— Попусту тревожишься, — друг довольно прищурился, пыхая ароматной сигарой из запасов капитана, с коим успел крепко задружиться, найдя общих знакомых и даже обнаружив родство в девятом колене, — всех желающих на суда посадил, устроены все — не сказать, что наилучшим образом, но по человечески. Договорённости с Борегаром есть, с Робертсом из Калифорнии, деньги от французов. Что ещё надо?!

— Так, тревожно. Слишком много вещей, которые не зависят от меня. Договорённости же с политиками не стоят той бумаги, на которой они написаны. Ладно Борегар, он ныне президенствует, Отец Нации можно сказать. А Робертс некрепко держится, скинут его, и что?

— Скинут такого, — хмыкнул Патрик, — хрен на рыло! От ИРА Калифорнийский Проект Кейси курирует, так?

— Так.

— Ну так и бросай переживать — связи у него в Конфедерации дай бог каждому, по гражданской линии как бы тебя с твоим генеральством не обогнал. Да и характерец предусмотрительный и жёсткий — неужто не помнишь? Уж будь уверен, обложен и сам Робертс, и противники его, и сторонники, да ещё и за деньги Конфедерации.

— Это да, — засмеялся Фокадан, успокаиваясь немного, — администратор и управленец от бога. Без всякой политики на такие верха взлетел, что голова у иного закружится. А он ничего, уверенно себя чувствует. Спасибо, Пат!

— Больше не будешь дёргаться? — Нарочито ворчливо спросил журналист, отбирая фляжку.

— Буду, — вздохнул попаданец, — характер такой вот… просто поменьше, и то радость.

* * *

В Чарльстоне эскадру встречали с цветами и оркестром. Для южан она стала символом прорыва блокады — несмотря на уже заключенный мир, пиратские суда в этих вода пошаливают. Прорвавшиеся из Европы корабли стали видимой гарантией поддержки европейских государств, надеждой на возобновление нормальной торговли и мирной жизни.

Главным действующим лицом стал представитель Беренбергов[3], ныне фактический хозяин Вольного Города Гамбург. Былые противники не стали брать с них репарации, вместо этого обязав перенаправить сферу финансовых интересов могущественной семьи в иное русло.