Индийский Поход Скобелева, безумный и невозможный, приобретал пугающий размах.

Глава 48

Глава 48

Услышав о пополнении, Фокадан взвыл в голос. Корпус его только начал приобретать черты нормального воинского соединения, и тут на тебе! Черкесы.

– Почему ко мне?! – змеёй шипел попаданец на Черняева, – Мало мне еврейских рот с польскими, русскими да немецкими батальонами, которые друг друга терпеть не могут, так ещё и черкесов? Только-только на воинскую часть корпус стал походить и На тебе, Боже, что нам негоже?

– Кому ещё?! – Перешёл в наступление фельдмаршал, попятившийся было от напора попаданца – благо, в комнате штаба они находились вдвоём, – кому? В русских частях они служить не хотят, после Кавказских событий-то.

– Они на русской службе! – Рявкнул Фокадан, – так пусть и служат под командованием русского фельдмаршала!

– Ну… – Михаил Григорьевич потёр смущённо крупный нос нос, – я как бы уже и не совсем русский.

– Твою же… – только и смог сказать Алекс, у которого от таких новостей аж ноги подкосились, – что, решил всё-таки корону примерить сейчас, а не после победы?

Черняев несколько неловко пожал плечами…

– Союзники настояли, да и наши дипломаты поддержали. Будучи в статусе независимого монарха и одновременно фельдмаршалом, состоящим на русской службе, смогу многое провернуть. Сейчас пока заявлю о себе как о князе и герцоге, правителе вассальных России земель.

– Вроде Княжества Финляндского в былые времена?

– По бумагам, – кивнул полководец, усевшись наконец, – так-то хитрее будет. Начну оформляться, а там ход конём и земли немецкие по-прежнему в России, а я – король Югославии. Ну и… может ещё чего откушу.

– Дипломатия, – протянул Алекс, – уверен, что всё выйдет так, как задумано?

– Нет, только вот деваться некуда, – с тоской сказал фельдмаршал, – сам же знаешь, что дипломаты порой могут больше полководцев, а они в один голос твердят, что Открываются уникальные перспективы. Да и Наполеон ещё… чем ему по голове стукнуло, не знаю. Втемяшилось императору, что если он мне, французу по матери, поможет залезть на трон, то я вроде как из благодарности и чувства национального самосознания стану вассалом Франции.

– Хм… а станёшь?

– Повиляю, – честно ответил Михаил Григорьевич, – Сам понимаешь – международное признание, кредиты… никуда не денусь. Лет десять, а то и двадцать вилять хвостиком придётся.

– За такое время и привыкнуть можно, – едко подколол попаданец друга, прекратив разглядывать украшающие кабинет подарки балканских славян.

– Не без этого, – скривился тот, – опутают договорами и кредитами – глядишь, да и не выпутаюсь.