– Политика, господа, – укоризненно качал головой Фокадан, в очередной раз выслушивая недовольство горской верхушки, отстранённой от командования. – Понимаю, что вы привыкли вести войска в атаку лично, но пора отвыкать. Подумайте, сколько пользы могут принести ваши советы! На Кавказе вы привыкли ориентироваться во взаимоотношениях десятков народов. Вы же готовые дипломаты, господа! Другие годами учатся в МИДе тому, что для вас очевидно с детства.

– Не тревожьтесь и тому, что разбил ваших людей на отряды. Потому как не дело микроскопом гвозди забивать! В храбрости черкесов сомневаться глупо, даже за океаном наслышаны о славных воинах. Но что за радость лучшим воинам Кавказа окопы копать или в штыковую под картечь идти?

– Не сомневаюсь нисколько, что копать землю и умирать под пушками не дрогнув, смогут ничуть не хуже ирландцев или русских. Но к чему? Хорошего солдата можно выучить за год, много за два – такого, чтоб стрелять метко мог, на штыках с кем угодно фехтовать, да пешие марши по суворовскому обыкновению совершать.

– А тех, кто в тыл врагам может змеёй проскользнуть, да в на острие атаки быть, таких немного. Есть среди моих кельтов такие, но немного. А ведь сколько боёв прошли, сколько сражений! Выходит, с детства или с отрочества учить такому надобно, так-то. У вас таких каждый второй, так пусть и приносят пользу там, где лучше всего выходит. Черкесы – острие штыка, а не приклад винтовки, вот пусть этим остриём они и будут в каждом батальоне.

Горцы отреагировали сдержанно, не слишком-то поведясь на лесть. Но попаданец и не рассчитывал на это – лесть, позиция Силы и сохраненное у князей чувство самоуважения – уже немало. А дальше будут разговоры снова и снова, со всеми вместе и по отдельности. Намёк на особое расположение к собеседнику, да несколько лестных слов о родственниках вождя – непременно основанных на фактах! Работало…

Навскидку Алекс уже мог назвать черкесов, которые смогут ужиться в КША – на условии соблюдения христианства, разумеется. Свобода вероисповедания в Конфедерации по-прежнему толковалась как свобода вероисповедания разных христианских конфессий.

Горцы уже закидывали удочку на тему переезда в КША и получения гражданства, но обнадёживать их скопом Алекс не стал. Честно объяснив ситуацию с политикой принятия исключительно иммигрантов-христиан, написал письмо Борегару, ну а дальше сами. Лоббировать кавказцев или напротив – ставить им палки в колёса, желания не возникало. Сами.

Переезд черкесов на американские континенты в глазах попаданца выглядел сомнительной затеей. Южная и Центральная Америки – потомки испанцев, помнящих о временах реконкисты. К мусульманам, пусть даже и бывшим, отношение там самое неприязненное. Тем паче, если черкесы переселяться будут не отдельными семьями, а организованно.