— Невероятно!

— Геся, простите меня, я не знал, что так выйдет…

— Вы! — с трудом выдохнула бледная как смерть сестра милосердия. — Вы — негодяй!

— Это вы очень мягко выразились, — с готовностью поддержал ее Будищев.

— Подлец!

— Гораздо хуже.

— Я ненавижу вас!

— А вы, наоборот, очень мне нравитесь.

— Вы… да вы с ума сошли, если думаете, что я когда-нибудь стану принадлежать вам! — закричала девушка и убежала в слезах.

— Вот же черт, — печально посмотрел ей вслед Дмитрий. — А ведь все так хорошо шло!

— Н-да, — ошарашенно покрутил головой Лиховцев. — Сколько вас знаю и вроде бы ко всему уже привык, но вы всякий раз оборачиваетесь новой стороной и ухитряетесь меня удивить!

— Ага, как избушка на курьих ножках, к кому-то задом, к кому-то передом.

— Подождите, — продолжал Алексей. — А ведь Геся искала того, кто принес в Бердичев эту скорбную весть, и именно так и познакомилась со Штерном и мной. Потом они с Николаем полюбили друг друга, и она отправилась за ним в действующую армию… Я такого даже в романах не встречал!

— Гаршину расскажи, может, он напишет, — усмехнулся Дмитрий.

— Я это, пойду, — робко сказал смущенный Шматов и попятился.

— Стоять! — в голосе Будищева прорезался металл, и испуганный солдат против воли встал по стойке смирно. — Федя, я же тебя людским языком просил…

— Прости, Граф, не знаю, как так вышло, не иначе нечистый попутал, — повинился тот.

— Не сердитесь на него, — неожиданно заступился за парня Алексей. — Все тайное когда-нибудь становится явным, и то, что она узнала обо всем сейчас, возможно, даже к лучшему. Все случившееся больше убеждает меня, что судьбы не избежать, и если вам с Гесей суждено быть вместе, то так оно и будет.

— Ладно, — махнул рукой Дмитрий. — Иди уж, пока я тебе ничего не наговорил!

— Ага, — обрадованно улыбнулся Шматов. — Пойду я. Только, может, это, Хитрова прибрать надо?