В апреле 2001-го у нас еще был полный набор, 4 новых группы. В мае – только две. Затем процесс практически встал. Не полностью, конечно. Надо было доучить прежние группы, и это затянулось до августа-сентября, хотя многие бросали курс на середине, понимая, что работы уже не найти.

Теряя работу, инженеры получали от EDD (employment development department) деньги на повышение квалификации. Еще года полтора к нам шел поток студентов по этой линии, так что мы работу не прекращали, но количество групп становилось меньше, их наполняемость тоже.

Через какое-то время встал вопрос о том, чтобы вообще прекратить обучать тестированию. Все другие школы (а в 2000 году их было вокруг полтора десятка) позакрывались. Мы единственные остались в этом бизнесе. Я считал, что когда всё вернется на круги своя, мы своё наверстаем, просто как единственная оставшаяся на местности школа. Так, собственно, и вышло в итоге. Но в то время никто не знал, сколько времени пройдет до этого. Самая маленькая группа по тестированию, которую мне пришлось учить в 2002 году, состояла из двух человек. Но учебный процесс не останавливался никогда, ни на один день. Двое отучились – на их место пришли трое. Потом четверо. В 2003 году стало легче. Те, кто успел поработать пару лет до кризиса, смогли найти работу. За меньшие деньги, конечно, но работа появилась. Начиная с 2004 года снова появились места и для тестировщиков-новичков.

Но об этом не только никто не догадывался, об этом и вслух сказать было нельзя: не поверят, посчитают, что врешь. Не может такого быть, и всё!

А мы и не хотим уже никуда переезжать

Весной 2001 года идут одновременно два процесса: студентов становится всё меньше и меньше, и неизвестно, на каком количестве остановится сокращение. Параллельно мы запустили процесс переезда школы на Костко-Плазу.

Сити-коунсел нашу апелляцию отклонил и велел проваливать из арендуемого нами здания. Пришлось подать на них в суд. Пока судебный процесс идет (а это дело крайне медленное), никакие постановления сити-холла не исполняются. Мало того, на очередном слушании по поводу Костко-Плазы они на ходу меняют свою позицию и говорят: туалеты ладно, туалетов у вас в плане полно, а вот с парковочными местами дело плохо.

С нами на слушаниях присутствует представитель менеджмента плазы, очень приличная женщина, в возрасте. Она начинает выяснять: что, собственно, не так? Ибо парковочных мест там немеряно. Ей отвечают: парковочных мест много по периферии плазы, но не возле здания, где расположены бизнес-офисы. Приедут студенты и не станут парковаться по периферии, где бы мы хотели, чтобы они парковались. Они поставят машины поближе к зданию, тем самым вытеснив клиентов других бизнес-офисов. На что дама из менеджмента им резонно отвечает: зачем же тогда, когда утверждали наш план, вы заставили нас сделать большую парковку, если считаете, что никто на ней парковаться не собирается?