В самой Долине удар по рынку труда сильно смягчен был наличием сотен тысяч Н-1Вшников, которые просто уезжали обратно домой. Им не положено пособие по безработице, ресурсов нет, ловить тут нечего. Хайвеи опустели, это было видно невооруженным глазом. Исчезли пробки по утрам и вечерам.

В июне 2001 года я пригласил в офис Таню, нашего педагога на полной ставке, жену Миши Высоцкого. Миша в этот момент оказался без контракта. Школа накрывалась. Я их обоих очень любил. Ребята просто невероятные, и сын у них хороший паренек. Я сказал ей так: дело идет к концу, что будет завтра, я не знаю. Сегодня я хочу и могу дать тебе 10 тысяч, у меня они есть. Возвращайтесь в Екатеринбург, купите там квартиру на память о годе жизни в Америке. Если ты сейчас откажешься, то не знаю, смогу ли я тебе это предложить через три месяца, будут ли деньги. А пока процесс оформления грин-карты будет длиться, я вас не брошу. Выгорит – приедете снова. Таня заплакала и ушла домой.

На следующий день Таня пришла ко мне в офис и сказала твердо, с сухими глазами и решимостью в голосе: «Мы с Мишей посоветовались. Денег мы у вас не возьмём, и домой тоже не поедем. Будем пробиваться тут».

И случилось чудо, иными словами описать этого не могу: в течение недели Мишу наняли на новый проект, а еще через пару недель Таню пригласили в одну компанию, которая через несколько месяцев была куплена большим концерном. И грин-карту мы им до конца довели. Миша и Таня, поскольку оба с первого дня работали, первыми среди наших Н-1Вшников купили собственное жильё в США.

А бывает и так…

Был еще такой случай. Работал у нас полгода один парень по Н-1В. Назовем его Гришей. Его 6-месячный контракт заканчивался 31 января 2001 года. За неделю до истечения контракта Гриша заходит ко мне в офис и говорит со мной и нашим единственным рекрутером, то есть моей дочерью. Он говорит, что его контракт кончается, он боится не найти новый и поэтому уходит от нас с 1 февраля в другую компанию на постоянную работу, с переводом визы.

У меня от этого на сердце полегчало даже, поскольку я не хотел никого домой отправлять, очень это тяжелое дело, совершенно не по мне. Никакого письменного заявления Гриша нам не оставлял. Единственная его просьба: медицинскую страховку, если можно, какое-то время не отменять, пока новой нет, страшно без страховки оставаться. Деньги свои он получил полностью. Страховку его я не отменил, хоть это и небольшое нарушение, деньги за нее продолжал платить. Страховка недорогая, так как парень холостой.

В середине февраля Гриша приходит снова, расстроенный. Кинули, говорит, не взяли его в ту компанию, передумали. Хочу обратно к вам. «Ну, – говорю я, – ты себе ищи постоянную работу. У нас, сам знаешь, ничего нет. Если будет контракт и понадобится его через кого-то пропустить, – приходи». Он ушел. А в конце месяца приходит и спрашивает, где же его чек.