Должно заметить, что почти все наши военные неудачи происходили от нашей самонадеянности. Будучи даже сильнее неприятеля, мы всегда вступаем в дело с меньшим противу него числом войска, надеясь на храбрость и стойкость русского солдата. Это совершенно противно правилам Наполеона, который громил неприятеля большими массами и многочисленною артиллериею. Военное его искусство состояло в том, что, имея даже менее войска, нежели неприятель, надлежало маневрировать таким образом, чтоб сосредоточенными массами ударить неожиданно на слабую сторону неприятеля, или выманить его из крепкой позиции, или заставить переменить фронт. Мы почти всегда дрались начистоту, грудь против груди! Однако после изобретения огнестрельного оружия самая пылкая храбрость должна иногда уступить искусству. Каким образом граф Буксгевден надеялся опрокинуть, разбить и даже отрезать Клингспору ретираду от Улеаборга и принудить к сдаче, когда у Клингспора было под ружьем до 13 000 человек с значительною артиллериею, а у генерала Тучкова 1-го, высланного для его преследования, было всего (в 21‐й дивизии и части 5‐й под начальством Раевского) 4 600 человек и когда в отряде генерала Булатова, выступившего из Куопио внутренностью края, на Индесальми в Улеаборг, для отрезания Клингспора, было всего 1 500 человек![1299] Можно ли было наверное полагать, что наши 6 000 человек, утружденные тяжкими переходами и всякого рода лишениями, побьют и опрокинут 13 000 храбрых солдат, защищающих последние пределы отечества! Но велено действовать, и Булатов выступил из Куопио[1300], оставив там слабый отряд и преследуя Саволакскую бригаду генерала Кронштедта, отступавшую перед ним, прибыл 12 апреля в Револакс[1301], несколько впереди Брагештадта, только в 18 верстах от Сикаиоки, где находился авангард Кульнева. Корпус Тучкова стоял в Пикаиоки, а Клингспор со всеми своими сосредоточенными силами – у Лиминго[1302] и Лумиоки. Это место составляет крайнюю точку перед Улеаборгом и было последним оплотом шведов в Финляндии.

Здесь дела приняли совершенно другой оборот и разрушили все надежды графа Буксгевдена.

В конце марта Тучков 1‐й с Раевским начали наступательные движения от Гамлекарлеби[1303] противу Клингспора, который отступал медленнее прежнего, ожидая прихода Саволакской бригады Кронштедта и присоединения различных команд, следовавших к нему с тыла и боковыми путями. Кульнев, разбив шведский арьергард у Пикаиоки, сильным натиском сбил с поля Клингспора у Брагештадта, принудив его отступить до Сикаиоки, где он остановился на позиции, получив подкрепления и поджидая Саволакской бригады Кронштедта. Полковник Адлеркрейц, занявший место начальника главного штаба при Клингспоре после взятия в плен под Пикаиоки полковника Левенгельма[1304], употребил все свое красноречие, чтоб пробудить в семидесятидвухлетнем генерале Клингспоре уснувшую энергию[1305] и заставить его дать отпор русским, которых смелость даже оскорбляла храбрых шведов, принужденных беспрерывно отступать, с первой встречи с неприятелем. Клингспор, имея королевское предписание избегать генерального сражения, не решался последовать совету Адлеркрейца и собрал на совет всех своих генералов и полковников. Но пока они совещались, нетерпеливый Кульнев завязал сражение[1306]. У Кульнева в авангарде было всего три батальона пехоты, два эскадрона гродненских гусар, триста донских казаков и шесть орудий; но веря, что шведы нигде не будут держаться и что стоит только напасть на них быстро, чтоб принудить к ускорению их отступления в Швецию, Кульнев, ободренный прежними успехами, повел атаку прямо на центр шведской позиции, находившейся на высоте между лесами, к которым шведское войско примыкало флангами. Удивляясь, что шведы после первого натиска не отступают, Кульнев разделил свой авангард на три части и с одною частью остался в центре, а двум другим велел обходить шведскую позицию с флангов. Шведские неопытные генералы, изжившие век свой старцы, уже подали голос к отступлению; один лишь пылкий Адлеркрейц настаивал, что должно сражаться, и ручался за успех. Увидев ошибку Кульнева, он немедленно воспользовался ею, выдвинул сильную артиллерию противу нашего центра, засыпал наш слабый отряд ядрами и картечами и потом с свежим войском бросился в штыки в промежутки нашего разорванного фронта. Тут началась свалка. Наши солдаты мужественно сопротивлялись, но были подавлены многолюдством неприятеля и принуждены отступить. Два отделения авангарда, направленные в обход, на фланги, едва спаслись, и Адлеркрейц мог бы легко отрезать их и вовсе истребить, если б Клингспор решился ввесть все свое войско в дело. У нас выбыло из фронта до 350 человек убитыми, ранеными и в плен взятыми, что было весьма много относительно малочисленности отряда. Главная же выгода шведов состояла в том, что этим сражением разрушилось очарование насчет нашей непобедимости.