По счастью для нас, граф Клингспор был человек нерешительный и, не надеясь на сильную помощь из Швеции, не отваживался на смелые предприятия. После Револакского дела он мог бы разгромить корпус Тучкова, но отговаривался оттепелью, а потом усталостью войск и шесть недель не беспокоил Раевского. Только в конце мая, удостоверясь, что к Раевскому не приходит помощь, граф Клингспор двинулся вперед. Раевский, не имея продовольствия, должен был отступать к Вазе и 5 июня остановился в Лиль-Кирке[1368], в 18-ти верстах от сего города. Между тем единственная надежда Раевского на доставление своему отряду продовольствия исчезла. Граф Клингспор шел берегом, а полковник Фияндт с отрядом партизан действовал на правом фланге Раевского, зашел в тыл, захватил русский магазин и взбунтовал всех жителей в тыле нашего отряда. Все сообщения Раевского были прерваны, и он не имел ни хлеба, ни подвод для перевозки больных и тяжестей. Наши малые отряды и посты были захватываемы и беспощадно умерщвляемы. Но как граф Клингспор шел медленно, ожидая высадки шведских войск, то граф Буксгевден думал, что он пошел на Куопио, и приказал Раевскому начать наступательные действия. Еще Раевский не успел одуматься, как шведы уже сделали две высадки у Або и у Вазы[1369], а граф Клингспор атаковал авангард Раевского. Не стану описывать подробностей, которых сам я не был свидетелем[1370]. После жестокой борьбы десанты были отбиты, но Раевский принужден был отступать пред неприятелем, более нежели вдвое его сильнее, и притом окруженный со всех сторон шведскими партизанами. Для открытия сообщения между Барклаем-де-Толли послан был внутрь края полковник Властов с 24‐м егерским полком, которому удалось разбить (21 июня) партизан Фияндта под Линдулаксом[1371]. Раевский двинулся вперед, вытеснил неприятеля из Лаппо-Кирки[1372] и остановился. Здесь атаковал его граф Клингспор, и 2 июня произошло памятное сражение[1373], в котором русские, оказав чудеса храбрости, должны были уступить числу. Во время наступления Раевского шведские партизаны с восставшими крестьянами бросились в тыл его отряда, жгли мосты, раскапывали дороги, уводили лодки от берега и отрезали его от всех сообщений, от всякой помощи. Войско было без хлеба, изнурялось от голода, питаясь почти исключительно грибами. Даже боевых снарядов оставалось немного. Положение было отчаянное, и Раевский, достигнув до кирки Алаво, собрал на военный совет всех своих генералов и полковников, изложил состояние дел и требовал решительного мнения. Положено было отступить к Тавастгузу, и 12 июля отряд Раевского выступил в поход.