Курьеры, посылаемые от Раевского к главнокомандующему с донесениями, что он не только не может действовать наступательно, но принужден ретироваться, были перехватываемы шведскими партизанами, а граф Буксгевден с полною уверенностью на успех ожидал в Або известий о начале совокупного действия Барклая-де-Толли и Раевского противу графа Клингспора. В исполнение повелений главнокомандующего Барклай-де-Толли выступил из Куопио на третий день после его занятия, оставив в городе шефа Низовского мушкетерского полка генерал-майора Рахманова с его полком, Ревельским мушкетерским, батальоном гвардейских егерей, одною ротою гвардейской пешей артиллерии, одним эскадроном улан (именно нашим, т. е. командирским) и двадцатью донскими казаками. Сам Барклай-де-Толли пошел, для совокупного действия с Раевским, с полками: Лейб-гренадерским, Азовским мушкетерским, 3‐м егерским, полуротою артиллерии, четырьмя эскадронами нашего полка и сто пятьюдесятью казаками[1379].
Спрашиваю: мог ли Рахманов с неполными тремя тысячами человек исполнить поручение Барклая-де-Толли, основанное на предписании графа Буксгевдена? Ему приказано было охранять сообщения с Россиею, удерживать Куопио до последней крайности, устрашать неприятеля предприятиями к переправе чрез озеро, а если удастся, набрать лодок у жителей, нападать на заозерную позицию Сандельса у Тайволы[1380] и по прибытии канонирских лодок[1381] из озера Саймы в озеро Калавеси решительно переправиться чрез озеро, разбить Сандельса, овладеть Тайволой и наконец открыть сообщение с так называемым Сердобольским отрядом, т. е. с генерал-майором Алексеевым, шефом Митавского драгунского полка, выступившим из Сердоболя в Карелию только с четырьмя эскадронами драгун и 150-ю казаками для усмирения этого обширного, лесистого и болотистого края! Дела невозможные!
Кажется, будто граф Буксгевден почитал наших солдат бессмертными или, по крайней мере, неуязвимыми и одаренными тройною силою противу неприятеля, поручая генералам такие дела к исполнению! Забывал он также, что самый мужественный человек требует пищи. Разъезжая по берегу между Гельсингфорсом и Або или живя в одном из этих городов, граф Буксгевден не видел настоящей нужды войска, не имел надлежащего понятия о положении дел и до последней минуты своего командования был твердо убежден, что шведы не намерены держаться в Финляндии и станут отступать при нашем сильном натиске. Донесения наших отрядных начальников о восстании жителей и о вреде, наносимом ими, почитал граф Буксгевден преувеличенными, приписывая их успехи нашей неосторожности, не обращая никакого внимания на местность, благоприятную для партизанских действий, хотя в донесениях государю сравнивал Финляндскую войну с