— Конечно! Несовместимо с нашей дружбой… Ведь и некоторые ангорские деятели мечтают присоединить Азербайджан. Недавно я устраивал вечер, и вот векиль телеграфа выступил с речью — мол, в скором будущем, надеюсь, увидим в ангорском Национальном собрании депутатов от дорогого Азербайджана!

— Все-таки так! — воскликнул Фрунзе.

— Я назвал Мустафе врагов Советского Азербайджана.

— И что же?

— Правительство обсудило и предложило комвнуделу принять меры. Юсуф сказал мне, что главари будут высланы. Карабекиру приказано отправить «вожаков» на Западный фронт.

— Дорогой Абилов, как настроено Собрание?

— Много разных настроений, товарищ Фрунзе, неустойчивость. Очень пестрый состав — не султанские сановники. Впервые стали к рулю, бешеная деятельность. От одного слова распаляются. Перемены в обстановке что ни день. Вот и расхождения, недовольства, резкости, пререкания. Каждый в душе лев, каждый убежден, что стратег и все может. Все всё хотят решать: и куда двигать армию, и сколько тратить на свадьбах — знают или не знают на деле. Депутаты шарахаются, меняют свои взгляды; блоки складываются случайные — на час, с целью провалить или утвердить какой-нибудь закон, затруднить положение того или иного векиля или самого Мустафы…

— Пожалуйста, об этом подробнее, Ибрагим!

— У нас многие думают, что Кемаль — это диктаторская власть. Нет! Его бьют в Собрании со всех сторон. Больше справа — феодалы, клерикалы. К ним присоединяются, бывает, даже защитники крестьян: не задевай величие султана. Триста депутатов, треть из них — оппозиция. Но ее состав текучий, и Кемаль справляется: взойдет на кафедру энергично, властно, скажет умно, исправит курс и продвинет корабль дальше. Но у него нет опоры среди ближайших товарищей. Особенно сильно они бьют его на закрытых заседаниях. Они же — Рауф, Рефет, Карабекир, Бекир Сами — действуют скрытно. Мустафа это знает… Когда перед Сакарьей его назначили главнокомандующим, то просто хотели, в случае поражения, все свалить на него, отстранить, договориться с Антантой и султаном, неустойчивое Собрание преградой не станет…

— Бьют прежде всего западники?

— Да, товарищ Фрунзе. Мустафа непоколебим: дружба с Советской Россией и Востоком исторически необходима. Вот за это Рауф, Рефет и другие терзают его. Недавно им удалось провести закон: комиссаров намечает и утверждает Собрание. Раньше Мустафа и намечал и утверждал. Отобрали у него это право. И еще такую ведут пропаганду: вот уже четыре месяца фронт бездействует, враг накапливает силы; следует одним ударом покончить с ним, так как есть предел терпению, но Кемаль тянет, делает что хочет; придется поставить ему ультиматум: либо наступай и побеждай, либо договаривайся с Европой; будет упорствовать — заменить его, допустим, Карабекиром: не может Кемаль выйти из положения — пусть уходит совсем.