Хотелось тронуться в этот последний маршрут к дому вполне подготовленными, и, действительно, когда мы вышли в путь, все оказалось в полном порядке. Дело идет, как по маслу. Подвигаемся вперед легче, нежели ожидали, хотя лед вовсе не такой уже ровный. После того, как все лишнее выброшено, нарты тащить легко, да и снег стаял настолько даже, что сегодня последнюю часть пути мы смогли идти без лыж. А без лыж по неровной поверхности и торосам можно, разумеется, идти быстрее, чем на лыжах. По дороге пришлось переправляться через полынью, и тут Иохансен продемонстрировал трюк: переехал один в своем каяке.

Сугген лежал на носу, а Иохансен, стоя на коленях на корме, при каждом гребке балансировал. Я попробовал было проделать то же самое, но нашел, что мой каяк слишком вертляв для такого рискованного эксперимента, и предпочел буксировать его, посадив Кайфаса на палубу. Сам я осторожно шел по кромке полыньи, перепрыгивая со льдины на льдину.

Теперь у нас то преимущество, что повсюду находим питьевую воду. Снова принялись за старые запасы продовольствия, но любопытно, что ни я, ни Иохансен не находим, что мучная пища так уж вкусна, как могла бы нам показаться после целого месяца мясной диеты. Приятно опять быть в дороге, и не менее приятно то, что нарты наши теперь легки. В «лагере томления» мы оставили порядочно вещей, не считая целой горы мяса, сала и трех великолепных медвежьих шкур.

Поверх шкур остался лежать и наш дорогой друг – спальный мешок. Осталась масса досок от нарт, лыжные палки и прочие деревянные предметы, большая часть превосходных медикаментов из аптеки Блессинга – гипсовые бандажи, мягкие, стерилизованные паром марлевые бинты, гигроскопическая вата, и кроме того, чудесный алюминиевый искусственный горизонт, бечевки, сковородка и котел для растапливания льда, половина алюминиевой покрышки кухонного аппарата, мельхиоровые пластинки, жировая лампа из нейзильбера, мешки, парусина, лапландские каньги, рукавицы из волчьего меха, геологический молоток, половина рубашек, гамаши и еще многое – все это осталось разбросанным в хаотическом беспорядке.

Взамен всего этого к нашему грузу прибавился мешок вяленого медвежьего и тюленьего мяса и наполненная до краев салом вторая половина алюминиевой покрышки кухонного аппарата. Теперь мы основательно освободились от всего лишнего; у нас не найдется даже кусочка дерева на случай, если понадобится сделать обод на конец лямки, за которую мы тащим вперед нарты».

Глава седьмая. Земля видна!

Глава седьмая. Земля видна!

«Среда, 24 июля. Наконец свершилось великое чудо, то, чему мы почти перестали верить! Земля! Земля! После двух почти лет мы снова видим на краю горизонта нечто вздымающееся над этой вечно белой линией. Из тысячелетия в тысячелетие простиралась она над этим морем и будет простираться еще много тысячелетий. Теперь мы покидаем этот мир и ничего не оставляем за собой на бесконечной равнине, ибо уже давным-давно слабый след нашего маленького каравана пропал в беспредельных ледяных просторах.