С сознанием этого идите, товарищи, на съезд. С сознанием этого голосуйте за создание коммунистической партии Чехословакии!»

Съезд скоро должен открыться. Тонда с нетерпением ждет. Вместе с ним нетерпеливо ждут и другие узники Панкраца. Как окончатся на съезде прения? Каковы будут результаты голосования? Будет ли создана КПЧ, или нет?

Ждут не только узники Панкраца. Нетерпеливо ждет весь рабочий класс Чехословакии. В организациях социал-демократической левицы развернулась оживленная деятельность. Идут последние приготовления. Сегодня пятница. Завтра открывается съезд. Делегаты готовятся к отъезду. Делегаты из отдаленных краев находятся уже в дороге.

Из тюрьмы возвращается в Кладно Шадек. Жена встречает его на вокзале. Они идут вместе лесной дорогой от кладненской Выгибки к Брезону.

Шадек пробыл в Панкраце ровно пять месяцев. Он стал жертвой своей страсти заключать пари.

Во вторник, 14 декабря, жандармерия неистовствовала в Новом Кладно и под Пругоном. Арестовывала, жестоко избивала, переворачивала все вверх дном в жилищах шахтеров и металлургов, устраивала облавы и обыски. Молва об этих бесчинствах жандармов разнеслась по всему Кладно. Знали об этом и в брезонских домах. В послеобеденные часы обыски и аресты в Новом Кладно кончились. Взвод жандармов вступил на дорогу от Кладно к Брезону. Брезонцы еще издали видели, как они стоят перед закрытым шлагбаумом, у переезда через железную дорогу. В Брезоне начался переполох. Будут обыски, будут аресты. Шадек сидел на крыльце и курил трубку.

— Давайте на пари! Они удерут, не будут обыскивать.

— Не болтайте, дедушка!

— Ну, с кем поспорим? На пачку табаку, что удерут.

— Ну, если правда убегут, так это стоит пачки. Идет, дед. Ударили по рукам, — говорит сосед Иха и принимает пари.

Во двор колонии входят жандармы. Шадек стоит над мусорной ямой, куда жильцы какой-то квартиры как раз утром высыпали старую солому из тюфяка. Набивая погасшую трубку, Шадек утаптывает солому, не обращая внимания на жандармов. Жандармы осматривают двор. Спрашивают Фейгла, которого пришли арестовать. Фейгла нет дома.

— А вы что тут делаете? — вспылив спрашивает Шадека жандармский вахмистр.

— Ничего, господин вахмистр, ничего. Вот утаптываю.

— Зачем?

— Чтобы ветер не развеял мусор по двору. Такие вещи надо убирать как следует. А то опасно, — говорит Шадек словно про себя и зажигает свою трубку. Спичка падает в солому. Сухая солома воспламеняется. Шадек испуганно вскрикивает: — Динамит!..