Жандармы не ждут, что он скажет дальше. Сломя голову, убегают со двора. В тесной калитке начинается паника. Ефрейтор с винтовкой в руке падает. При падении острый штык втыкается в мягкую заднюю часть вахмистра. Вспыхнул только верхний слой взбитой соломы. Сейчас уже только тлеют свалявшиеся комья. Шадек спокойно затаптывает огонь. Жандармы ухаживают за вахмистром, у которого сквозь штанину просачивается кровь. Остальные осторожно возвращаются к калитке. Но во двор не входят.

— Что вы там делаете? — обрушиваются они на Ша-дека.

— Затаптываю огонь, чтобы эта дрянь погасла.

— А что в яме?

— Ну, что: сор и грязь, как изволите видеть, господа.

— А почему вы кричали о динамите?

— О динамите? Понятия не имею, господа, — удивляется Шадек.

— Не запирайтесь, — орут жандармы. — Вы кричали, что там динамит.

— Это вы, господа, ошиблись. Когда вспыхнуло, мне пришло в голову, будь там динамит — вот бы фукнуло, — невинным тоном объясняет Шадек, затаптывая последние искорки.

— Подите сюда! — вопят разъяренные жандармы.

Шадек плетется к калитке. Он не понимает, почему жандармы одевают ему кандалы и арестовывают именем закона. Во двор жандармы больше не входят. Обысков уже не делают. Истекающего кровью вахмистра скорая помощь отвозит в Кладно. А Шадека везут в Прагу. Он выиграл пари, но за подстрекательство и покушение на жизнь должностных лиц получил в Праге пять месяцев. Сегодня он возвращается домой.

— Где Иха? — вот его первый вопрос.

— Не знаю, — отвечает жена. — Почему ты спрашиваешь?

— Он мне должен пачку табаку, ведь пари-то я выиграл. Жандармы со двора удрали. Вот теперь ясно, у кого лучше варит котелок, — хвастливо говорит Шадек, входя в комнату. Останавливается на пороге. — Где кушетка? — удивленно спрашивает он жену.

— Нет ее, вот и все, — отвечает Резка.

Шадек смотрит непонимающе.

— Ну, что глазеешь, продала я ее, — докладывает жена.

— Продала? Почему? Ведь тебе же выплачивали пособие. Все жены заключенных получали.

— Да, получали, но я не хотела.

— Почему ты не хотела? — удивляется Шадек.