– Откуда они у тебя? – спросила Никки.
– Стащил у твоей мамы.
Никки не могла оторвать глаз от снимков. И не знала, что отвечать.
– Я отдам их полицейским, – продолжал Шейн. – Ты со мной?
Никки, хоть и перепугалась, ответила:
– Хорошо. Давай.
Они принялись рассуждать о том, когда это лучше сделать: надо было придумать, что они предпримут после того, как полиция арестует Шелли и Дэйва. Никки сказала Шейну, что она с ним. Она хочет, чтобы мать посадили в тюрьму. Хочет, чтобы та заплатила за все, что творила с ними – особенно с Кэти.
Окровавленный снег. Удары по голове. Душ с потоками крови. Отвратительная вонь той жижи, которую мать заставляла Кэти пить.
– Я ненавижу мою маму, – сказала она Шейну.
– И я, – кивнул он.
Отлично. Они обо всем договорились.
Шейн всегда был ее союзником. Она соглашалась со всем, что он говорил, но в душе все равно переживала. «Что если в полиции нам не поверят?»
Шейн засунул фотографии обратно в мягкую игрушку.
– Это наши доказательства, – сказал он.
Никки продолжала обдумывать их план и возможные последствия. Она хотела поступить в колледж и зажить счастливо где-нибудь подальше от Реймонда. Хотя мать и лишила ее самоуважения, что-то внутри подсказывало Никки, что у нее все получится. Правда принесет ей облегчение и исправит то, что Шелли натворила. С этим не поспоришь. Потом она вспомнила про своих сестер, которые окажутся в приюте. Что с ними будет? Кому их передадут дальше – родственникам? В приемную семью? Не окажутся ли они в худшем положении, чем сейчас? Тори все обожают, она вполне счастлива. Сэми справляется с материнским обращением куда успешней, чем сама Никки. Она не раскачивает лодку. Им с Шейном приходится нелегко, но все-таки сейчас не так ужасно, как раньше.
Никки не могла уснуть всю ночь, размышляя над планом Шейна. Она не хотела, чтобы он их выдавал. Не хотела, чтобы их семья распалась.
На следующее утро Никки пришла к матери. Сердце у нее сжималось.
– Мама, у Шейна есть фотографии.
Шелли оторвалась от того, чем была занята, и окинула Никки взглядом.
– Какие фотографии?