– В этом нет ничего противозаконного. Тем более что именно здесь я плачу налоги.

– Почему же вы следуете линии партии?

– Если вы расскажете мне, что такое «линия партии», то я скажу вам, следую я ей или нет.

Последовала пауза, которую я прервал своим вопросом:

– А вы знаете, как я попал во все эти неприятности?

Он покачал головой.

– Оказал услугу вашему правительству.

Он удивленно приподнял брови.

– Посол США в России должен был произнести речь на митинге в Сан-Франциско в рамках оказания военной поддержки России, но в последний момент заболел ларингитом, и высшие чиновники вашего правительства обратились ко мне с просьбой выступить вместо посла, и вот с тех пор мне выкручивают руки.

Меня допрашивали целых три часа, а через неделю позвонили и попросили зайти в департамент иммиграции. Мой адвокат заявил, что не отпустит меня одного, – «они могут снова устроить вам допрос».

Когда мы приехали, меня встретили так сердечно, как нигде более. Начальник департамента – добряк лет сорока, буквально рассыпался в извинениях:

– Извините, что заставили вас ждать, мистер Чаплин. Но теперь, когда мы открыли наше отделение здесь, в Лос-Анджелесе, мы будем работать оперативнее, нам не нужно теперь отсылать документы в Вашингтон. У меня к вам только один вопрос. Мистер Чаплин, как долго вы намерены оставаться за границей?

– Не более шести месяцев, – ответил я, – мы едем немного отдохнуть.

– Если вы останетесь на более долгий срок, вам необходимо будет просить продления визы для въезда в страну.

Он оставил документ на столе и вышел из комнаты. Мой адвокат быстро взглянул на него.

– Да, вот оно! – сказал он. – Это разрешение.

Начальник департамента вернулся и подал мне ручку.

– Не распишитесь ли здесь, мистер Чаплин? И конечно же, вам еще надо получить остальные бумаги для выезда.

Я подписал документ, за что получил одобрительное похлопывание по спине.

– Вот ваша въездная виза. Желаю хорошо отдохнуть, Чарли, и возвращайтесь быстрее домой!