Поскольку у Людендорфа, равно как и у других консервативных лидеров в Баварии и на севере, были свои собственные политические амбиции, и они видели в Гитлере инструмент, который они могли использовать для своих собственных целей, Гитлер в течение лета и осени 1923 года должен был делать вид, что он охотно играет эту роль. В нескольких сохранившихся письмах, которые Людендорф написал Кёрберу как до, так и после приближавшегося путча, он всесторонне размышляет о различии между «национальным» и «völkisch» видениями Германии. Письма также пространно обсуждают наследие Бисмарка. Однако вождь NSDAP не фигурирует в них. Отсутствием упоминания Гитлера письма показывают, что Людендорф рассматривал его просто как инструмент для продвижения своих собственных планов.

Следовательно, Гитлер не мог открыто утверждать, что он видел себя в качестве гения и мессии, хотя он говорил своим доверенным лицам уже в 1922 году, что он сам хотел возглавлять Германию. Публично он вынужден был рекламировать себя в качестве барабанщика. И всё же неизвестная первая книга Гитлера, опубликованная под именем Виктора фон Кёрбера, представляла Гитлера и Людендорфа как равновеликих вождей. Биографический очерк в ней утверждал, что Германия политически пробуждается: «Генерал Людендорф и Гитлер встанут рядом! Два великих вождя [Kampfführer] из прошлого и настоящего! Военный вождь [Feldherr] и человек из народа [Volksmann] […] Руководство непобедимого вида, от которого немецкий народ по праву ожидает лучшего будущего!» Это было настолько далеко, насколько мог зайти Гитлер в то время, преподнося себя в качестве спасителя Германии и мессии, потому что Людендорф «видел в Гитлере, которого он не воспринимал серьёзно», — как вспоминал Виктор Кёрбер, — «популярного барабанщика для массового движения против коммунизма».

То, как Гитлер написал и пустил в ход свою первую книгу под именем другого писателя, равно как и множество других его действий между вступлением в DAP и осенью 1923 года, показывает умного, знающего и коварного политического деятеля в процессе становления. Образ Гитлера, который выходит на передний план, опровергает то, что он был примитивной, свирепой и нигилистической тёмной простейшей силой. Скорее, он был человеком с возникающим глубоким пониманием того, как работали политические процессы, системы и публичная сфера. Его изучение в военное время техники пропаганды снабдило его пониманием важности создания политически полезных и эффективных повествований, что поможет ему проложить свой путь к власти.