Между тем Гитлер обманывал сам себя к осени 1923 года, поверив в то, что он был более, чем тактический инструмент в руках баварского истэблишмента. Он был уверен, что у него уже достаточно национальной известности и что он, вместе с отставным генералом Людендорфом, был достаточно силён, чтобы произвести революцию в Баварии и впоследствии распространить её по всей стране. Но он не смог понять, что было невообразимо, чтобы кронпринц Руппрехт Баварский и его сторонники могли бы объединить силы с заклятым врагом Руппрехта, Людендорфом.

Гитлер не слушал никаких получаемых им предупреждений о том, что цели баварского истэблишмента и Национал-Социалистической Немецкой Рабочей партии (NSDAP) были несовместимыми. Национал-социалистические активисты в северной Баварии, например, раз за разом слали письма в штаб партии в Мюнхене, описывая, насколько разнородными были правые политические группы и полувоенные организации в регионе, и заключая, что эти люди вряд ли будут поддерживать NSDAP. Когда из Мюнхена не было получено никакого отклика, один из них, Ганс Дитрих, отправился на поезде в Мюнхен. Целью его поездки было рассказать Гитлеру, что он не может полагаться на поддержку местной милиции и полиции Баварии. Но предупреждения Дитриха не были приняты во внимание, поскольку Гитлер убедил себя, что политический правый фланг стоит за ним единым фронтом. Проповедь Михаэля фон Фаульхабера 4 ноября должна была сказать Гитлеру о том, что у баварского истэблишмента политически не было с ним взаимопонимания, поскольку в своей проповеди архиепископ Мюнхена критиковал преследование евреев в Германии.

Когда по настоянию Вильгельма Вайсса, главного редактора правого еженедельника Heimatland, Ганс Тробст вернулся в Мюнхен в конце октября для поддержки планов, находившихся в процессе подготовки в «Союзе Оберланд» (Bund Oberland), как теперь назывался Добровольческий корпус Freikorps Oberland, он был удивлён, увидев, сколь много недоверия существовало между различными группами, готовившими путч. Как теперь должно быть понял ветеран Турецкой войны за независимость, Гитлер даже не контактировал ещё достаточно с большинством важных потенциальных путчистов. Когда Тробст прибыл в Мюнхен, в городе царил политический хаос.

Как результат растущей ненависти к федеральному правительству среди националистов и баварских секционалистских кругов в Мюнхене, различные поспешные планы — которые временами перекрывались, дополнялись, координировались, конкурировали или открыто противоречили друг другу — находились в процессе подготовки, ставя целью ниспровержение status quo в Германии. Существовали неопределённость и несогласие — не только между националистическими и секционалистскими группировками, но и внутри них — например, кто будет возглавлять движение, которое должно свергнуть политическую систему; подобным образом, они не могли согласиться с тем, что последует за этим свержением. Они даже имели разные мнения относительно существовавшего правительства Баварии — было ли оно частью проблемы или частью решения кризиса.