12 ноября 1944 г. маршал, оставаясь на посту заместителя Верховного, был назначен командующим войсками 1-го Белорусского фронта, которому в предстоящей зимне-весенней кампании 1945 г. предстояло наступать на главном, варшавско-берлинском направлении. Кампания открылась Висло-Одерской операцией. Стремительно наступая, войска 1-го Белорусского фронта под командованием Жукова форсировали Одер и уже к 3 февраля захватили плацдармы на западном берегу реки в районе Кюстрина. Маршал привел свои войска к порогу Берлина, до которого оставалось менее 70 км.
Чем объяснить его столь впечатляющие успехи в этой и многих других операциях? Военные стратеги и историки до сих пор бьются над загадкой полководческого феномена Жукова. Ясно одно: какого-то однозначного ответа просто не существует.
Одним из важнейших составляющих этого феномена был редчайший дар предвидения. По словам Н. Макиавелли, «ничего не делает полководца более великим, чем проникновение в замысел противника».
Подтверждений этого — масса. Например, в июле 1941 г. в Ставке германской армии еще только вынашивалась идея поворота части войск, наступавших на Москву, на юг для удара во фланг Юго-Западного фронта, а Жуков, тогда начальник Генштаба, уже уловил готовившееся изменение в планах командования противника. Он аргументированно доложил Сталину свое видение предстоящих событий: противник на московском направлении пока наступать не будет, что касается войск Юго-Западного фронта, то их следует отвести за Днепр, оставив при этом Киев. Вывод жесткий, суровый, но адекватный складывавшейся обстановке. Увы, Верховный не обладал даже толикой такой прозорливости и отверг предложение Жукова. В результате и Киев был потерян, и войска Юго-Западного фронта были разгромлены: только в плен попало более 600 тысяч человек.
Военный историк М.А. Гареев, биограф Жукова, верно подметил, что полководец неизменно придерживался не неких отвлеченных теоретических принципов, а каждый раз умело применялся к конкретно складывающейся обстановке.
При проведении Висло-Одерской операции командующий 1-м Белорусским фронтом, учитывая, что противник растянул свои войска по фронту, пришел к обоснованному выводу о возможности быстрого прорыва его тактической зоны обороны. На участках прорыва, составлявших 13 % общей ширины полосы наступления, было сосредоточено 54 % стрелковых дивизий, 53 % артиллерии и минометов, 91,3 % танков и самоходных артиллерийских установок, которыми располагал 1-й Белорусский фронт. Такая концентрация сил и средств позволила достичь быстрого прорыва вражеской обороны на Висле, после чего свое веское слово сказали умело использованные Жуковым бронетанковые и механизированные войска. Имевшиеся в его распоряжении две танковые армии были введены в сражение на второй (1-я гвардейская) и третий день операции (2-я гвардейская), то есть лишь после того, как оборона противника была почти полностью прорвана. Это позволило сохранить силы подвижных групп для длительных и напряженных действий в оперативной глубине обороны. Танковые же корпуса и отдельные танковые бригады использовались в первом оперативном эшелоне в качестве армейских подвижных групп и танков непосредственной поддержки пехоты.