По мере того как землетрясения и толчки в сфере производства предметов роскоши продолжали переворачивать устоявшиеся отношения с ног на голову, два энергичных молодых американца взяли на себя две самые заметные – и на тот момент практически священные – миссии во французской индустрии моды. Следующий вопрос, который волновал всех, был таким: привлечет ли Форд кого-то к разработке готовой одежды YSL или оставит ее себе, и если второе, то продолжит ли он творить для «Гуччи»? Хотя по всем параметрам он был ярким и талантливым человеком, который привнес в отрасль новое видение, объединившее моду, дизайн, стиль жизни и бизнес в одну всеобъемлющую концепцию, обладал ли он потенциалом, чтобы действительно заниматься всем этим?

«Гуччи» поднялась на гребень волны консолидации, охватившей индустрию предметов роскоши, и все еще имела активный список компаний, которые она хотела бы увлечь на свою орбиту. Однако де Соле утверждал, что реальная проблема по-прежнему заключалась в креативности, а не в масштабах.

– Мы с Томом воспринимаем свою работу как ремонт и отладку, – говорил де Соле. – Мы действительно бренд-менеджеры. Когда мы смотрим на компанию, мы говорим не «давай купим ее», а «что нам с ней делать?». В конце концов, мы же не инвестиционные банкиры.

В самом деле, Форд и де Соле не были инвестиционными банкирами, и они не были выходцами из среды жестких флорентийских торговцев, которые создали «Гуччи», но они привнесли свой собственный дух, решимость и драйв, которые продолжали приближать «Гуччи» к славе международной компании.

* * *

На протяжении своей 80-летней истории компания «Гуччи» не раз открывала для себя новые горизонты в переломные моменты. Она привлекла внимание как беспрецедентными судебными выходками своего второго и третьего поколений, когда ярко демонстрировала взлеты и падения частного семейного бизнеса, так и благодаря достижениям в мире итальянских предметов роскоши. В 1950-х годах Альдо привез «Гуччи» в Нью-Йорк, и это было одно из первых итальянских имен, которые появились там. В шестидесятые и семидесятые годы «Гуччи» стала синонимом стиля и статуса. В восьмидесятые Маурицио пригласил опытного финансового партнера в частный акционерный капитал Гуччи и подписал совместный бизнес-план. Он был одним из первых в отрасли, кто это сделал. В начале девяностых, снова возглавив отрасль, Маурицио импортировал американский дизайнерский и маркетинговый талант в самое сердце европейской роскоши, наняв Доун Мелло и Тома Форда. Под руководством «Инвесткорп» в конце девяностых годов «Гуччи» провела одно из первых и самых успешных IPO, когда-либо проводившихся в индустрии моды и предметов роскоши. К концу десятилетия, когда де Соле контролировал ситуацию, «Гуччи» сначала предупредила об экономических трудностях, которые могут потрясти азиатские рынки, а затем успешно преодолела одну из самых серьезных проблем с поглощениями в бизнесе и несмотря ни на что выиграла эту войну благодаря беспрецедентной защитной уловке и замечательному новому партнерству. После битвы между «Гуччи» и LVMH Европейское сообщество установило общественные правила, регулирующие поглощения и прямые предложения о покупке контрольного пакета акций, – проект, который находился в разработке, но так и не был завершен. Сейчас, когда наступил новый век, Гарвардская школа бизнеса планирует провести подробное исследование достижений «Гуччи».