Он крупный мужик, но обманчиво крупный. Если вы посмотрите на него дважды — а вы к этому будете не склонны, он покажется вам ничем не примечательным и обыкновенным. Каштановые волосы, не слишком длинные, не слишком короткие; круглое лицо, которое сливается с ним; телосложение, которые ничего не говорит о человеке. Именно это и делает его таким эффективным.

Люди не запоминают его, когда он действует.

Я взял пальто Тони, налил ему выпить, взяв диетическую «Пепси-колу» для себя — нам не разрешают пить в увольнительных — и мы устроились на моем диване.

Он поднял за меня тост.

— Счастливого Рождества, Подрывник!

— Спасибо. Приятно провести несколько дней за забором.

— Держу пари.

Мы немного поговорили, сплетничая о старых друзьях и шутя над тем, что мы делали в прошлом. Я был рад его видеть.

Затем Тони стал серьезен. Он прибавил громкость моего радиоприемника, пока она не стала некомфортной, и придвинулся ближе ко мне.

— Как насчет постоянного отпуска из Петерсбурга?

— Только если вместе с кучей кисок.

— Я серьезно.

— Я тоже. Кроме того — я не знаю. Просто я зарабатываю неплохие деньги и учусь ремеслу. К весне я буду чертовски хорошим садовником.

Он засмеялся.

— У тебя уже есть профессия.

— Какая именно?

— Взлом ключевых объектов. Насколько помню, вы доставили немало хлопот.

— А, это ремесло.

— Это ремесло.

Его голос стал ниже.