Вечером опять с Сашей, с Марусей Маклаковой ездили в концерт Никита. Огромное я получила наслаждение. Л. Н. провел день с гостями; утром работать не хотел, писал письма, ездил на велосипеде и верхом. Умер тот старик купец Брашнин, к которому он всё ходил, и сегодня Лев Николаевич говорит, что любопытно узнать о его последних часах. Всё время ему было именно любопытно видеть это умирание старика.

Сегодня Л. Н. говорит, что доктор Рахманов очень интересовался его повестью («Воскресение»), о которой он с ним давно говорил, и вот он ему дал ее читать, а потом сам перечел и подумал, что если б ее напечатать всюду, то можно бы 100 тысяч рублей выручить для духоборов и их переселения. Но что он только подумал так, а в сущности нельзя этого сделать.

Я всё время молчала. Право его, а не мое, хотя странно было бы для всякой семьи, что после 36 лет нашей совместной жизни мы должны толковать о правах. Дети его будут нуждаться, работать он их не научил; а я не пропаду. Да и не то мне теперь нужно. Не деньги дают мне теперь счастье, о, конечно, не деньги!

10 апреля. Если б мне жить так, как Лев Николаевич, я бы с ума сошла. Утром он пишет, значит, утомляется умственно, а вечером, не переставая, разговаривает или, вернее, проповедует, так как слушатели его речей приходят большей частью посоветоваться или поучиться.

Сегодня после обеда было человек тринадцать. Двое фабричных, три молодых школьных учителя, дама, занимающаяся сбытом русских кустарных произведений в Англии, доктор, корреспондент «Курьера», Сергеенко, Дунаев и проч. Приехал сегодня Сережа, сидит за фортепьяно и что-то сочиняет. Таня больна: флюс еще не прошел и живот болит. Андрюша уехал вчера. Весь день дождь идет. Ездила опять за дешевыми товарами, купила мебельной материи. Дома занималась делами, счетами, банковыми соображениями, отчетностью по попечительству и опеке над детьми, писала письма и т. д. Ни музыки, ни повести сегодня не трогала. Минутами в душе поднималась та знакомая эти последние года боль, от которой вряд ли я выздоровею. Была Варечка.

15 апреля. Эти дни полны внешних событий: 11-го была очень хорошая лекция Кони об Одоевском. При этом он рассказывал посторонние вещи, всё умно, кстати, тонко и правдиво.

Вечером были у нас гости: профессор Преображенский нас фотографировал при магнии и читал целую лекцию о световых и цветовых иллюзиях. Я была утомлена и сонна, что редко со мной бывает. Днем еще была с Сашей на передвижной выставке; картин выдающихся нет, хороши последние пейзажи Шишкина, а бедность сюжетов и содержания – поразительные.