Занималась много корректурой и вообще делами по изданию и распоряжениями по хозяйству. Но ничего не ладится; хотела ехать в Москву, но ничего у меня не готово, а энергии нет, и всё кажется ненужным и неважным.

Тяжелый был инцидент с грубой Сашей. Она вошла в залу в то время, как я рассказывала Марье Александровне, как Л. Н. еще летом, по приказанию Черткова, заставил в овраге, где Чертков фотографировал Льва Николаевича, искать всех нас потерянные господином Чертковым часы и как нам всем это было неловко, совестно и досадно за унижение Льва Ник. и всех нас за него. Я уже кончала рассказ, когда вошла за чаем Саша и с места начала на меня кричать, что я опять говорю о Черткове. Я тоже рассердилась, заразившись, к сожаленью, ее злобой, и произошла тяжелая перебранка, о которой сожалею; но не могу же я испрашивать позволения у дочери, о чем мне беседовать с моими друзьями! Так тяжело и кончился день, и чувствую себя еще больнее и еще несчастнее. Писала мужу.

2 сентября. Занималась с утра работой над «Воскресением» для издания. Днем посылала за священником, который отслужил молебен с водосвятием[174]. Прекрасные молитвы, кроме последней, «Победы государю императору». Не место рядом с молитвой о грехах, о смягчении сердец, об избавлении от бед и скорби молить Бога о победе, то есть об убийстве людей.

Вечером пришел Николаев и горячо внушал мне о ничтожестве Черткова, о том, что мне унизительно становиться с ним на равную ногу и говорить о том, что он занял при Льве Ник. мое место. «А просто у Черткова хорошо устроена канцелярщина для писаний Льва Николаевича, за что он ему и благодарен». И Николаев, и Марья Александровна, по-видимому, очень не любят Черткова.

Читала я как-то у Льва Ник. письмо Черткова к государю, в котором он просит вернуть его в Телятинки; письмо именно фарисейское, но в нем больше всего проглядывало желание быть ближе к Льву Ник. И вот теперь: государь вернул, а жена Толстого прогнала. «Femme veut, Dieu le veut»[175]. Как ему теперь должно быть досадно на меня. А я радуюсь!

Всё та же волшебно-прекрасная погода. Ясно, к ночи свежо; блеск, разнообразие колеров зелени: листьев, кустов и деревьев. Висят еще яблоки, косят, пашут, начали копать картофель. Маляры докрашивают крыши и службы; из парников таскают землю; в лесу кое-где еще есть грибы.

После молебна и сиденья весь день дома чувствую себя спокойнее и лучше. Беседовала со священником, и он ужасался, так же как и все, грубости Черткова. Но довольно о нем – спускаю занавес на этого человека и всю его гнусность.