Это меня не слишком волновало, но я обрадовалась, что смогу еще раз и уже в присутствии Андрея, наконец, завершить наши договорные дела. Лишь бы не пропустить ее, хотя Андрей сразу сказал, что мы встретимся втроем…

Но, почти не задержавшись в Сан-Григорио, мадам Кристиана Бертончини появилась в нашем монастыре собственной персоной. Тарковский не был расположен работать с ней немедленно и попросил ее задержаться до завтра. Так что вечерком, на закате, мы присели с ней в той же беседочке и начали длинный разговор, затянувшийся затем дня на три-четыре. Главным образом мы выслушивали романы Бертончини со всей знаментой мужской половиной русской эмиграции. Заговаривая много раз о Федоровском, Кристиана после каждой рюмки все более мечтательно вздыхала, доверительно сообщая нам, что она «переживает с Натаном общую горча-ковскую грусть — ах, Боже мой! — так ему свойственную»…

Но когда на фоне романтических воспоминаний я попыталась вклиниться с проблемой договора, то Бертончини снова пристыдила меня теми же словами: «Оля, ты так онемечилась! Ты все время говоришь о деньгах». И мне не оставалось ничего другого, как устыдиться, замарав прозой жизни, романтику высокой любви и сладостно-горьких чувств.

Но Тарковский не торопился общаться с госпожой Бер-тончини, так что наши совместные посиделки как с Ларисой, так и без нее, затягивались снова и снова. Кристиана была уже сильно раздражена: «Странно все-таки. Ведь я ехала на один день. Даже смены белья не взяла или лишней кофточки при такой-то жаре…» На что я ей отвечала: «Ну, вот, теперь можешь себе представить, что такое работать с Тарковским. Если не съемки, то все зависит от его настроения. Я вот, как видишь, сижу за машинкой все время и тоже рассчитывала здесь с ним по поводу книжки побольше пообщаться, но, увы, он не настроен»…

«Да. Это ваши русские капризы», — резюмировала Бер-тончини.

В разговоре я мельком заметила, что к сожалению не могу показать своему мужу Рим, так как за один день автобусом с детьми не обернуться. На что Кристиана гостеприимно предложила нам поехать вместе с ней в Рим на такси, так как оно все равно оплачивается издательством, а там, дескать, мы переночуем в квартире ее свекрови. А утром она поедет в свою Тоскану, а мы, посмотрев хоть немного Рим, вернемся в Сан-Григорио. Я была счастлива и безмерно ей благодарна.

Так как в монастыре Бертончини делать было абсолютно нечего, особенно по вечерам, то приходилось засиживаться с ней допоздна все за теми же, то есть все новыми бутылками. Но у меня была работа и дети, которые вставали рано. Так что я попросила Диму составить ей компанию. Во-первых не бросать же даму одну, попавшую, как кур в ощип, а во-вторых из чувства простой благодарности за ее щедрое предложение посодействовать нам в нашей поездке в Рим…