Я прочла его сообщения, стараясь не двигать глазами слишком быстро. Я не понимала, нужно ли мне реагировать на его слова, но спрашивать не стала. Оставалась застывшей. Правая рука уже противно ныла от оттока крови. В мышцах рук нарастала слабость.

BlueRune: может быть я тебя поймаю

Мучительно медленно прошли еще несколько минут. Ноги сводило судорогой. Правая рука заледенела. У меня кружилась голова от того, что я так долго почти не дышала. Как раз когда я была уже готова сменить позу и извиниться, BlueRune прислал мне последнее сообщение.

BlueRune: ты такая красивая куколка. Спасибо.

После этого он быстро вышел из приват-чата. Я рухнула на кровать. Потрясла руками, ощущая покалывание от хлынувшей обратно в сосуды крови.

Вернувшись домой после съезда AVN, я всю себя бросила в работу. Сфокусировалась на создании собственного шоу и своих зрителях и старалась игнорировать все посторонние шумы. Когда закончился приват с BlueRune, я переключилась обратно на общий чат, надеясь, что меня закажет кто-нибудь другой. Никто этого не сделал, так что я поставила Стэна Гетца и стала ждать FunnyGuy, решив, что мой младенчески-розовый наряд отлично сгодится для общего шоу.

Фанни проводил в моем руме все больше и больше времени, и если он объявлялся, это означало, что у меня будет как минимум 100 долларов чаевых. Мы с ним спелись на музыке: он утверждал, что это редкость, когда люди моего возраста разделяют его вкусы, и часто говорил, что я слишком хороша, чтобы «поступать так» со своей жизнью. В норме замечания такого рода меня бесили, но от Фанни я принимала их с улыбкой. В конце концов, он платил мне за это самое «так», хотя обычно уходил раньше, чем начиналось что-то чересчур сексуальное. В знак благодарности я дала ему свой номер, и он не преминул им воспользоваться. В тот вечер он не входил в рум, но вместо этого прислал сообщение.

FunnyGuy: уна, я позвоню тебе завтра

Конечно, он позвонил.

Я всегда сортировала своих зрителей в зависимости от того, чего они хотели. Одни жаждали секса. Другие желали повыпендриваться. Третьим нужно было почувствовать себя важными. Четвертые хотели подружиться с другими мужчинами, стремились к общности. Были еще и такие, которым был нужен психотерапевт. Фанни был как раз из таких, и наши отношения вскоре начали ощущаться как общение между психически больным клиентом и нелицензированным психиатром. Он звонил мне как минимум раз в день. Иногда дважды. Порой он был радостным, в другие разы печальным и почти всегда пьяным.