Одни девушки занимались каммингом, чтобы платить за учебу, другие – потому что для них это имело смысл. Третьи просто любили камминг. Они процветали. Я не вписывалась ни в одну категорию. Я занималась каммингом, потому что мне нужно было вернуть себе права на свое тело. Мне нужно было разобраться в себе, и когда я это сделала, у меня пропала уверенность в том, где мое место. Камминг дал мне то, что требовалось: достаточную власть над моим телом, чтобы суметь признать, что в какой-то момент у меня ее не было.

В бытность свою камгерл словом, которое я произносила чаще всего, было «спасибо». Спасибо за чаевые. Спасибо за то, что попросили поставить песню. Спасибо за тупую идею. Спасибо за хорошую идею. Спасибо за то, что пришли на мое шоу. Спасибо за комплимент. Спасибо за оскорбление. Спасибо за подарок. Спасибо за печенье, которое я никогда не съем, за белье, которое никогда не надену, за секс-игрушку, которую доставили сломанной, за уродливые украшения, за вдумчивую открытку, за романтическое стихотворение, за цветы. Спасибо за заказ привата, спасибо за присланное электронное письмо, спасибо за то, что позвонил мне, спасибо за то, что отслеживаешь меня в Твиттере, спасибо за ответ на мое сообщение, спасибо за ссылку на YouTube, спасибо за фотку твоей собаки, ребенка, жены, дома, машины, часов.

Спасибо за то, что вы помогаете мне быть собой – вот что я хотела сказать.

Спасибо за то, что принимаете меня. Спасибо за то, что учите меня. Спасибо за то, что любите меня.

Они не знали, что это последний раз, когда я вышла в эфир. Я не хотела им говорить.

– Просто так, – улыбнулась я. – Просто спасибо.

Эпилог

Эпилог

Для многих работников секс-индустрии работа больше, чем просто способ получения денег: это профессия. Кому-то она дает независимость, а кто-то занимается ею просто ради платы, как и представители других профессий. Эта независимость не имеет ничего общего с валидностью этой работы. Секс-работа – сложная индустрия. Это сфера, где присутствуют некоторые самые виктимизирующие и принудительные практики из существующих на свете, но это также индустрия с некоторыми самыми свободными, уравнивающими и прогрессивными деловыми методами в мире.

Для меня секс-работа была формой терапии. Я была девушкой из привилегированного класса. Я всегда могла получить другую работу. Это знание позволяло мне принимать самостоятельные решения и сохранять полный контроль над моей трудовой деятельностью. И я это делала. Секс-работа вынуждала меня исследовать те свои грани, которые я прятала. Она ответила на вопросы, которые были у меня в отношении моей сексуальности, и дала мне инструменты для того, чтобы заявлять о моих собственных границах и устанавливать свои ограничения. Она учила меня согласию. Она тестировала все мои составляющие: деловой женщины, исполнительницы, художницы, возлюбленной, друга. Я стала секс-работницей, чтобы быть собой, и, рада сообщить, это сработало.