В первые дни войны на Лубянке было создано особое подразделение по подготовке и отправке в тыл разведгрупп.

Этой работой Зоя Ивановна Рыбкина занималась вместе с Георгием Ивановичем Мордвиновым — ветераном ВЧК, бывшим командиром крупного партизанского соединения в Приамурье.

После окончания войны Зоя Ивановна работала некоторое время заместителем, а затем начальником немецкого отдела внешней разведки вплоть да 1953 года. Смерть Сталина, замена высшего государ-стаєнного и партийного руководства, арест и расстрел Берии — все это внесло резкие изменения и в жизнь сотрудников разведки. Когда Зоя Ивановна на партийной конференции выступила в защиту П. А. Судоплатова, ее отправили на работу в Воркуту, откуда она в 1955 году ушла на пенсию уже по линии Министерства внутренних дел.

Зою Ивановну Воскресенскую похоронили по ее завещанию в могиле матери, Александры Дмитриевны Воскресенской, и мужа, Бориса Аркадьевича Рыбкина, на Новодевичьем кладбище. Перед смертью она просила не открывать ее гроб, потому что многие помнят ее молодой и красивой, а сейчас, мол, она сама на себя не похожа.

Когда фашистские армии прорвались к Сталинграду, возникла необходимость срочно добиться подписания протокола о военных поставках в соответствии с уже имевшимся официальным соглашением. Такой документ конкретизировал условия поставок. Литвинов вел по этому вопросу переговоры с заместителем государственного секретаря Уэлле-сом и английским посланником Кэмпбеллом. 6 октября 1942 года был подписан «Протокол относительно поставки Соединенными Штатами и Англией Советскому Союзу военного снаряжения, боеприпасов и сырья».

Все чаще из Америки в Советский Союз стали уходить караваны судов с самолетами, танками, орудиями, военным снаряжением и стратегическим сырьем.

Всего поставки, которые Красная Армия получила по ленд-лизу, составили около 4 процентов советского промышленного производства в годы войны, но они сыграли положительную роль в борьбе СССР с фашистскими агрессорами.

К сожалению, случались срывы или искусственные сокращения поставок. Например, в сентябре 1942 года Черчилль своей властью снял с американского каравана, направлявшегося в Мурманск, 154 самолета «Эйр-кобра». Об этом стало известно в Москве. Сталин дал телеграмму Литвинову, просил его немедленно связаться с Рузвельтом и предотвратить в дальнейшем подобные действия союзников.

Участились выпады в его адрес. В газетах стали появляться пасквили, карикатуры на Литвинова. Вспоминали его революционное прошлое, совместную работу с Камо, экспроприацию, проведенную Камо на Кавказе в 1906 году. Все делалось для того, чтобы дискредитировать имя Литвинова в глазах американского обывателя.