Борис Воскресенский, известный украинский футбольный функционер, одно время вице-президент Федерации футбола, как-то сказал, что Лобановский «никогда не хотел видеть рядом с собой сильных, равных ему по характеру людей. Не терпел возражений. Держал возле себя исполнителей, которые делали то, что им говорят».

Но равных ему по характеру людей в отечественном футболе не было, а если бы и были, то они ни при каких обстоятельствах не работали бы с Лобановским ни в киевском «Динамо», ни в сборной — у них непременно был бы свой, самостоятельный путь. А вот сильные личности рядом с ним как раз были. И к ним он прислушивался. Но и эти сильные личности, после того как достигались договорённости «на берегу», выполняли всё, о чём договорились. Было бы, наверное, нелепым и даже глупым, если бы после точки, поставленной Лобановским в результате коллективного обсуждения, кто-то из участников этого обсуждения стал бы гнуть при определении состава или во время установки на матч свою линию.

Спорили Лобановский с коллегами порой остро. Через четверть часа Лобановский, человек, по убеждению многих (в частности, Симоняна), «абсолютно незлопамятный», забывал все резкие слова, будто они и не были произнесены. Качество, надо сказать, для тренеров редкое. Некоторые даже выдающиеся тренеры совершенно не считались и не считаются с чужим мнением и расставались с помощниками с такой мотивировкой: у нас разные взгляды на футбол.

Лобановский же считал — хорошо, что разные. Различие во взглядах и мнениях стимулировало его к более глубокому изучению футбола, помогало, благодаря дискуссиям с коллегами, не останавливаться на пути постоянного постижения тонкостей игры, заставляло учиться.

Самым эмоциональным на «производственных посиделках» был Морозов. Лобановский выслушивал его, призывал иногда Юрия Андреевича «сбавить речевое напряжение», вызывал на собеседование игроков и лишь потом принимал окончательное решение.

Симонян соглашается с теми, кто считает Лобановского человеком по натуре весьма упрямым, никогда практически не соглашавшимся с чужой точкой зрения сразу. Важное уточнение — «сразу». После основательных обсуждений важных кадровых и тактических вопросов Лобановский ложился спать, а наутро, вспоминает Симонян, «всё переварив, говорил: будем делать то-то и то-то, но уже оформлял сказанное как своё окончательное решение, учитывая при этом многое из того, о чём накануне мы ему говорили — все вместе и порознь».

Перед важным матчем Лобановский должен был видеть всех своих игроков. Виктор Чанов как-то приехал на базу простуженным. Перед тренировкой Владимир Малюта докладывает Лобановскому: «Чанов заболел. Температура 39». — «Он ходит?» — «Ходит». — «Вот пусть и гуляет вокруг поля». И на игру Чанова Лобановский тогда поставил: «Уже 38? Я же говорил, что всё будет нормально».