Конечно, это раздражало. Не могло не раздражать и не вызывать желания «лягнуть» Лобановского — при случае и без оного — побольнее. Самому или с группой коллег.

При мощно развитой у него самокритике Лобановский не мог, к сожалению, отстранённо поглядывать на «знатоков», бесновавшихся во все годы его пребывания в футболе. Он повторял время от времени эпиграмму Валентина Гафта — ответ на выпады театральной критики, не менее агрессивной, злой, беспощадной и некомпетентной, нежели критика футбольная:

Эльдар Рязанов рассказывал, что давно понял: самовыражение для критиков — важнее сути. Он скептически относился и к тем, кто хвалил. «Иногда, — говорил, — такие идиоты расточают комплименты, что хочется провалиться сквозь землю от стыда». Кинорежиссёр сформулировал единственный для себя критерий в отношениях с критиками: «Они должны быть умнее меня или хотя бы на равных. Если человек не знает столько, сколько я, не понимает того, что понимаю я, зачем мне его слушать? Я не могу всерьёз воспринимать комариные укусы газет, да и пасовать перед нынешней невежественной братией мне совсем не к лицу».

Своё мнение по поводу статьи «Трудно быть богом» высказал и тогдашний президент Федерации футбола Украины Григорий Суркис: «Признаться, после рокового для нашего клуба поражения в киевском матче с ПСВ (речь о матче, состоявшемся в Киеве 24 октября 2000 года, когда «Динамо» проиграло голландцам со счётом 0:1. — А. Г.) я несколько дней искал повод сказать Лобановскому, что считаю его выдающимся тренером и не намерен отказываться от сотрудничества с ним до тех пор, пока он сам не пожелает расторгнуть контракт. Надеюсь, деликатность момента достаточно понятна, чтобы я мог обойтись без пространных объяснений, почему мне не хотелось обращаться к Валерию Васильевичу с таким экспрессивным текстом на фоне рутины будней. Моя искренность могла утонуть в напыщенности, это смахивало бы на проявление жалости. Явно требовались какие-то другие декорации».

Сергей Полховский, работавший тогда в «Динамо» пресс-атташе, считает, что в глубине души Лобановский соглашался с комментариями Порошина, «но не мог позволить себе показать это на людях». Ну, конечно, соглашался, как же!.. С тем, например, что победа киевского «Динамо» в рамках второго группового турнира Лиги чемпионов в Тронхейме над «Русенборгом» (8 марта 2000 года, 2:1) была названа «халявой»?! Именно таким был заголовок «аналитической» статьи в «Известиях», в которой автор сообщил, в частности, что «для описания того, как повезло киевскому “Динамо” в снежном Тронхейме, в русском языке есть единственное подходящее, хотя и довольно грубое слово — халява». Порошин, по мнению Полховского, «с щемящей болью писал репортажи о последних матчах Лобановского». Но автор «Известий» — всего лишь любующийся собой графоман. «“Динамо” играло так, — написал он, например, о кубковом матче динамовцев с «Шахтёром», — словно представляло древнюю, изощрённую, усталую культуру, обречённую на гибель в столкновении с другой, молодой, исполненной силы и варварски здоровой».