Русская армия нанесла поражение пруссакам при Гросс-Егерсдорфе (1757) и Кунерсдорфе (1759); в начале 1758 года русские войска заняли Восточную Пруссию, а в 1760-м на короткое время захватили Берлин. Однако у противников Фридриха II отсутствовало единство интересов и действий. Австрийский двор боролся за возвращение отнятой в 1740-х годах Силезии и требовал участия русской армии именно на этом театре войны. Отправленная туда русская армия в 1760—1761 годах из-за разногласий с австрийцами и прусских маневров не смогла разгромить пруссаков. Французы рассматривали альянс с Россией как случайное стечение обстоятельств и не собирались отказываться от традиционной политики «восточного барьера» — системы союзов с реальными и потенциальными её противниками Швецией, Польшей и Турцией. В Париже опасались «слишком больших успехов русских в этой войне». В соответствии с этими установками знаменитого «секрета короля» — тайной дипломатии Людовика XV — в 1760 году французский МИД инструктировал своего посла в России барона де Бретейля. Тамошние политики мечтали возвести на русский престол свергнутого Ивана Антоновича и вызвать смуту, которая была бы выгодна королю, «так как она ослабила бы русское государство».

Однако попытки французской дипломатии склонить Россию к миру оказались напрасными. М. И. Воронцов, несмотря на обещанные ему французским двором 800 тысяч ливров, оказался бессилен — передал, что не может воздействовать на императрицу. Елизавета была намерена продолжать борьбу «со всею силою и ревностию» и даже обещала в случае нехватки средств заложить свои платья и драгоценности. В декабре 1761 года генерал Пётр Румянцев взял Кольберг (нынешний польский Колобжег) — крепость и порт на побережье Балтийского моря. Тогда же был подготовлен «план операций на будущую 1762 году кампанию». К началу нового года заграничная армия вместе с гарнизонами и иррегулярными частями составляла внушительную силу — 123 889 человек.

Но в мире придворных «конъектур» будущее выглядело менее определённо. Затянувшаяся война нарушила равновесие между придворными «партиями». Последние годы царствования Елизаветы принесли ей туже проблему, что и её отцу: конфликт с взрослым и законным наследником. Пётр Фёдорович, не скрывавший своих симпатий к Пруссии, был выведен из состава Конференции при высочайшем дворе. С другой стороны, болезнь Елизаветы и её отход отдел заставляли окружение императрицы всё больше считаться с намерениями «молодого двора». Появились слухи о возможном отстранении от престолонаследия Петра Фёдоровича и передаче короны маленькому Павлу Петровичу. Позднее сама Екатерина II сообщала, что «за несколько времени» до смерти Елизаветы Петровны Иван Шувалов предлагал воспитателю Павла Н. И. Панину «переменить наследство» и «сделать правление именем цесаревича», на что Панин ответил отказом.