Появление «баб» на троне можно считать началом эволюции сурового облика и стиля российской власти.

Во-первых, при императрицах XVIII века двор стал центром притяжения и символом не только могущества, но и культурного роста державы. Петровские празднества с неумеренным питием и пальбой сменились более изысканными балами и маскарадами. Французский язык и этикет прочно закрепились в обиходе петербургского общества, а двор Елизаветы стал одним из самых блестящих в Европе.

Фаворит императрицы камергер Иван Шувалов стал чем-то вроде неформального министра культуры России. При его поддержке и участии М. В. Ломоносова были созданы Московский университет (Шувалов стал его первым куратором) и при нём две гимназии — для дворян и разночинцев. При университете с 1756 года стала выходить первая московская газета «Московские ведомости», а с 1760-го — журнал «Полезное увеселение» поэта М. М. Хераскова. Шувалов стал и президентом основанной по его инициативе в 1757 году Академии художеств. В Санкт-Петербурге академия первоначально размещалась во дворце Шувалова. С 1760 года лучшие выпускники отправлялись на заграничную стажировку на средства академии. Первыми «шуваловскими пенсионерами» были отправлены во Францию и Италию будущие знаменитости — художник Антон Лосенко и архитектор Василий Баженов. Шувалов стал одним из первых русских меценатов; собиратель произведений искусства, обладатель прекрасной библиотеки, покровитель приглашённых в Россию иностранных художников, сам освоивший технику офорта, он воплощал в себе черты новой интеллектуальной элиты страны и при этом отличался необычной для фаворитов скромностью. В конце жизни он писал императору Павлу:

«В царствование блаженной и достойной памяти императрицы Елисаветы Петровны я был случаем возведён в знатность, имел её милость всё время её жизни: не был никогда ослеплён самолюбием, отказывал великие чины, деревни и другие награждения, чему все оставшиеся люди свидетели. Сия моя бескорыстность, усердие и преданность удостоили меня доверенности во всех важных государственных делах! Был употреблён в иностранных переписках, при заключении трактатов с Франциею, Венским и Датским дворами, за что от оных предлагаемы мне были великие подарки и графство от императора, которого диплом граф Цинцендорф здесь с собою имел; но я оные все по совести моей отказал. Малые мои, но усердные услуги Отечеству были в основании Московского университета, Академии художеств, кимназии в Казани, учреждение банка; которые при установлении ордена Св. Владимира почтены были услугами от Сената и от коллегиев, и удостоен по большинству голосов кавалером ордена Большого креста. По кончине блаженной памяти государыни Елисаветы Петровны был поставлен у меня сундук с золотою монетою; но как я об оном особливого приказания не имел, то я его в тот же день отдал, чему свидетельствовать может Катерина Константиновна Скороходова. Всё время моего при дворе пребывания я никогда никаких откупов, подрядов и заводов не имел...»26