Внешне страна как будто осталась прежней. Царь отмечал торжественные юбилеи — двухсотлетие Полтавской (1909) и столетие Бородинской (1912) битв; трёхсотлетие династии (1913) — и полагал, что всё вернулось на круги своя и он любим верным народом. В незыблемости его «священных» прав его убеждали собранные толпы народа, верноподданная пресса, представители черносотенных организаций — и он верил, потому что по-другому никогда не мыслил.

В 1907 году глубоко религиозный император повелел отложить созыв Поместного собора Русской православной церкви «ввиду переживаемого ныне тревожного времени» и распустил Предсоборное присутствие, которое осмелилось поставить вопрос об освобождении Церкви от бюрократического контроля и восстановлении патриаршества. В итоге многие церковные иерархи видели возможность освобождения только в падении или ограничении монархии в России. Даже относительно послушная Государственная дума третьего созыва вызывала у царя раздражение. Осенью 1913 года он вместе с министром внутренних дел Н. А. Маклаковым подготовил планы нового государственного переворота с роспуском Думы и дальнейшим превращением её в законосовещательное учреждение.

Но «успокоение» было кажущимся. Два с половиной предвоенных года были наполнены острейшими международными и внутриполитическими коллизиями. Буквально у порога России отполыхали итало-турецкая и две Балканские войны. В 1912 году были предотвращены попытки поднять восстание на судах Балтийского и Черноморского флотов, произошло восстание солдат в Ташкенте. В юбилейном 1913 году в России бастовало около двух миллионов рабочих, а первая половина 1914-го уже напоминала 1905-й — бастовало более миллиона человек. В знак солидарности со стачкой бакинских рабочих встали предприятия столиц и других городов. После расстрела митинга на Путиловском заводе в Петербурге началась всеобщая забастовка, появились баррикады.

Приходилось увеличивать охрану царской семьи. Ещё в 1907 году Сводно-гвардейский батальон превратился в Собственный его императорского величества сводный пехотный полк из девятисот человек. Его команды постоянно сопровождали государя. Каждый раз, когда царская семья выезжала в Царское Село, производился самый тщательный осмотр дворца, парка и всех помещений. В спальне Александровского дворца на ночном столике была укреплена тревожная кнопка вызова офицеров охраны (дежурная комната находилась под спальней); ещё одна находилась в кабинете на письменном столе. А в дневниковых записях Николая II — всё то же: с кем завтракал и обедал, какая стояла погода, кто из министров был с докладом...