Биографии и МемуарыЗамуж за императора. Дневники жены Александра IIIстр 437
Светлый фон
Чувствую, что я больше возмущена, чем подавлена предстоящей тяжелой разлукой. Каким же надо быть жестоким, чтобы причинить мне страшную боль. Ольга и Ксения были к завтраку, я даже не могла говорить – такой несчастной себя ощущала. Да и к тому же еще от всего этого постоянно болит голова. Милый малыш Тихон с нежно-розовыми щечками навестил меня после завтрака. Чай у меня пила Лоло, которая среди прочего рассказывала о своем визите к не[счастным] Пантелеевым, и муж [Пантелеев] передал мне через нее, что они получили достоверные сведения об убийстве их любимого сына [Пантелеев Андрей Андреевич]! Бедные родители, не могу даже описать, как я им сочувствую! Огорчаюсь несчастьями других и не решаюсь думать о своих собственных. Обедала у меня Зина.

 

28 декабря. Пятница.

28 декабря. Пятница.

Слава Богу, судоходное сообщение прервано, так что уехать они не могут, но и ожидание – тоже пытка. Как всегда, были дочери. Погода замечательная, и мне захотелось прогуляться. Мы с Ксенией выехали в закрытом экипаже к тому месту, где начинается дорога на Ай-Тодор. Вышли, чтобы погреться на солнышке. Погода изумительная, будто весна наступила – истинное наслаждение для меня, тем более что я столько недель просидела взаперти в своей комнате. К[сения] и О[льга] завт[ракали] у меня, после чего остаток дня я провела в одиночестве, писала бед[няжке] г-же Пантелеевой. Ни о чем другом думать не могу, кроме как об их тяжком горе! К чаю и обеду была Зина. Потом я с удовольствием приняла ванну.

Слава Богу, судоходное сообщение прервано, так что уехать они не могут, но и ожидание – тоже пытка. Как всегда, были дочери. Погода замечательная, и мне захотелось прогуляться. Мы с Ксенией выехали в закрытом экипаже к тому месту, где начинается дорога на Ай-Тодор. Вышли, чтобы погреться на солнышке. Погода изумительная, будто весна наступила – истинное наслаждение для меня, тем более что я столько недель просидела взаперти в своей комнате. К[сения] и О[льга] завт[ракали] у меня, после чего остаток дня я провела в одиночестве, писала бед[няжке] г-же Пантелеевой. Ни о чем другом думать не могу, кроме как об их тяжком горе! К чаю и обеду была Зина. Потом я с удовольствием приняла ванну.

 

29 декабря. Суббота.

29 декабря. Суббота.

Впервые за долгое время чувствую себя действительно лучше. Мигрень прошла, и голову не давит, что было просто невыносимо. Завтракала у меня Ольга, после чего прибыли двое английских офицеров, доставили дорогую для меня телегр[амму] от любимой Аликс и массу газет, а вот писем не оказалось. Мы с Ольгой долго беседовали с ними. Они говорят, что сюда для поддержания порядка прибыло большое количество французских солдат. К чаю была Апрак[сина]. Зина, как обычно, обедала со мною.