У выхода из радиостудии меня поджидал Гиммлер. Он с важным видом принялся доказывать, что, удерживая такие стратегически важные территории, как Норвегия и Дания, следует использовать их как залог нашей безопасности. Мол, можно добиться от врага уступок для нас лично в обмен на заверения передать эти территории без разрушений, однако моя речь позволяет сделать вывод, что мы готовы передать эти территории без боя и не прося ничего взамен; то есть это, безусловно, вредная речь. Затем Гиммлер поразил Кейтеля предложением назначить цензора для всех официальных правительственных сообщений, и он сам готов взять на себя эту миссию. В тот день Дёниц уже отверг подобное гиммлеровскому предложение Тербовена, гитлеровского наместника в Норвегии. 6 мая Дёниц подписал приказ, запрещавший разрушения любого города на еще оккупированных нами территориях, районах Голландии, Чехословакии, Дании и Норвегии. Так окончательно была отвергнута политика сделок, предложенная Гиммлером.

Несмотря на то что британские войска могли в любой день оккупировать Фленсбург, гросс-адмирал столь же категорически отвергал все планы переезда его самого и нового правительства в Данию или Прагу. Гиммлер склонялся к Праге. Старинный имперский город, по его словам, больше подходил для правительственной резиденции, чем никому не известный городишко. Он, правда, не упоминал, что с переездом в Прагу мы лишились бы защиты военного флота и попали бы на территорию, контролируемую СС. Дёниц решительно положил конец дискуссии, заявив, что мы ни в коем случае не станем продолжать свою деятельность за пределами Германии: «Если британцы хотят взять нас в плен, то так тому и быть!»

Тогда Гиммлер начал давить на Баумбаха, командовавшего правительственным авиаотрядом, — требовал предоставить ему самолет для побега в Прагу. Мы с Баумбахом решили, что сможем посадить его самолет на аэродроме, занятом противником, но разведка Гиммлера еще действовала. Мы это поняли, когда Гиммлер зло заявил Баумбаху: «Если пользоваться вашими самолетами, то никогда не знаешь, где они могут приземлиться».

Несколько дней спустя, когда удалось войти в контакт с Монтгомери, Гиммлер вручил Йодлю письмо для передачи британскому фельдмаршалу. Как рассказал мне генерал Кинцль, осуществлявший связь с британским командованием, Гиммлер просил о встрече с Монтгомери на условиях личной безопасности. Если его возьмут в плен, он хотел получить гарантии, что по законам военного времени с ним будут обращаться как с высокопоставленным генералом, поскольку он некоторое время командовал группой армий «Висла». Однако Йодль это письмо уничтожил, о чем он сообщил мне в Нюрнберге.