Тем не менее Салтыкова это всё не коснулось. Он получил желанную отставку и смог уже не как администратор, а как тверской дворянин высказать своё мнение о происходящем. Можно сказать, его выход в отставку был виртуозным – как администратор действующий он поступил по совести и в поддержку своих земляков, но когда
В апреле супружеская пара покинула Тверь и в последующие годы жизни Михаил Евграфович появлялся здесь нечасто, лишь по необходимости решить какие-то хозяйственные или наследственные вопросы.
Но тёплое отношение к Твери осталось у Салтыкова навсегда, и память о бурных месяцах начала Крестьянской реформы, сочетавшихся с тверской служебной рутиной, стала для него дорогой и поучительной страницей жизни.
«Русская правда» и современники
«Русская правда» и современники
Эффектность ухода Салтыкова с поста тверского вице-губернатора видна нам из пространства времени: исполняя должность губернатора, Михаил Евграфович обеспечил необходимое собрание своих земляков – чрезвычайный съезд дворян Тверской губернии, а когда он начался, избавил себя от вынужденной необходимости стать его разгонщиком. В дни съезда Салтыкову обеспечилось положение удивительное: прошение об отставке (очевидно, согласованное) подано, но императорского указа ещё нет. Важные подробности этих дней мы знаем благодаря усилиям краеведа Николая Венедиктовича Журавлёва, подготовившего серьёзную документальную базу для реконструкции тверских страниц жизни Салтыкова.
В областном архиве Журавлёв отыскал относящиеся к началу февраля 1862 года письма сыну предводителя бежецкого уездного дворянства, депутата Тверского дворянского собрания от Бежецкого уезда Фёдора Михайловича Лодыгина. В письме 1 февраля читаем: «Наш вице-губернатор, известный вольнодумец, подал в отпуск и по слухам не вернётся к должности, говорят, что ему предложил это Ланской». Это действительно слухи: Ланского, покровительствовавшего Салтыкову, в кресле министра внутренних дел почти год как сменил Валуёв (а Ланской, между прочим, так совпало, скончался накануне тверских событий – 26 января 1862 года). Возможно, здесь отзываются долгие тверские пересуды о том, что Ланской не раз привлекал Салтыкова к разрешению серьёзных министерских вопросов и вполне мог способствовать его продвижению по службе. Но, главное, речь в письме идёт не об отставке, а об отпуске. О том, что Салтыков попросился в отставку, Лодыгину ещё неведомо.
Но в его письме сыну от 7 февраля уже иное: «Красный наш вице- к должности более не вернётся; он уже подал в отставку. Но в Собрание ездил все дни». Скорее всего, о своей будущей отставке сообщил участникам съезда сам Салтыков. Тем самым он, не будучи депутатом чрезвычайного собрания, достойно, без вздутого пафоса объявлял о своей поддержке преобразований – как один из тверских помещиков, свободный от административных рангов. Журавлёв также проанализировал сохранившиеся черновики текста обращения тверских дворян к императору Александру II (так называемый «адрес») и высказал предположение, что он был «если не написан, то отредактирован Михаилом Евграфовичем».