С 1858 года в Рязани существовала публичная библиотека (в бытность вице-губернатором Салтыков состоял членом её попечительского совета). Она размещалась невдалеке от Дворянского собрания, на Почтовой улице. Однако создать необходимый библиотечный фонд за счёт добровольных пожертвований не удавалось, и хотя читателей оказалось немало, жалобы на скудость выбора были постоянными. Но старейшая российская газета «Санкт-Петербургские ведомости» в Рязани не была редкостью, читалась многими. И вот в номере от 7 февраля 1868 года в обозрении журналов рязанцы могли обнаружить, что к «первоклассным талантам» русской литературы, наряду с Львом Толстым и Тургеневым, причислен управляющий их казённой палаты Салтыков. Через несколько дней те же «Санкт-Петербургские ведомости» отметили остроту рассказа Щедрина «Новый Нарцисс, или Влюблённый в себя», напечатанного в журнале «Отечественные записки». Следом, тоже в феврале, в Рязань доставили очередной номер газеты «Сын Отечества», где также хвалили публикации Щедрина в «Отечественных записках».
В библиотеке этих номеров журнала не было, но в неведении нетерпеливые читатели оставались недолго. Как видно, экземпляры «Отечественных записок» нашлись – если не в Рязани, так из Москвы кто-то привёз. Во всяком случае, сам Михаил Евграфович 21 марта 1868 года пишет Некрасову: «Мною овладела страшная тоска. <…> Мои “Письма из провинции” весьма меня тревожат. Здешние историографы, кажется, собираются жаловаться, а так как тут всё дело состоит в том, я ли писал эти письма или другой, и так как, в существе, письма никакого повода к преследованию подать не могут, то не согласится ли Слепцов или кто другой назвать себя отцом этого детища, в случае ежели будут любопытствующие узнать это. Впрочем, я оставляю это на Ваше усмотрение, потому что я теперь потерял всякую меру. Скоро, кажется, горькую буду пить. Так оно скверно».
Следом, 25 марта идёт ещё одно письмо Некрасову: «Здесь все узнали, кто автор “Писем из провинции” – и дуются безмерно. Разумеется, нельзя думать, чтобы 2-е письмо смягчило впечатление. Мне очень трудно и тяжело; почти неминуемо убираться отсюда… <…> обстоятельства мои из рук вон плохи».
Достоверных и независимых документов об этих месяцах жизни Салтыкова почти нет. Но само содержание первого очерка цикла «Письма из провинции», о котором идёт речь, сегодня воспринимается отнюдь не в тональности разящей сатиры Щедрина, о которой столько понаписано щедриноведами.
Образы упомянутых Салтыковым