Правительство отдало пальму первенства бизнесу. Миллионеры стали получать важные посты в национальном правительстве. Послевоенная коррупция, не знавшая себе равных со времен администрации президента Гранта, больше не вызывала какого-либо общественного возмущения, которое сводилось к призыву: «Не мешайте бизнесу!» Для одного из главных заговорщиков пиратского рейда на правительственные нефтяные ресурсы его соратниками был организован торжественный банкет, а другого акционеры единодушно переизбрали главой крупной корпорации, поскольку его правление обещало большие и регулярные дивиденды. Процветание приумножало число товаров и услуг, безразличие и реакцию. «Оставьте нас в покое!»

Между тем спекуляция расцвела пышным цветом. Цены на бирже взлетели до непомерных высот, не принимая в расчет не только будущее, но саму современность. Даже трезвомыслящие финансисты парили в небесах. Благополучие биржи приравнивалось к благополучию нации. Бизнес и спекуляция яростно набирали темпы, нарушая равновесие экономических сил. Зарплата оставалась почти на одном уровне, вызывая стагнацию покупательской способности. Конкуренция усиливалась, провоцируя перепроизводство. Продажи в рассрочку достигли своего предела покупательской способности, отбирая в заклад будущие доходы. В других странах началась депрессия. В 1927 году в Америке начался спад производства, затем некоторый подъем и снова еще больший спад летом 1929 года. Бизнес проявлял все симптомы разбалансировки и болезни. Несмотря на это, финансисты и спекулянты, мастера делать деньги, настаивали на том, что все в порядке. Они утверждали, что прежняя связь между биржевыми ценами и корпоративными доходами больше не действовала при «новом экономическим порядке». Инвестиционные рынки были завалены огромными массами «неудобоваримых» ценных бумаг. Цены взлетели еще выше, а корпоративные доходы начали снижаться. В воздушный шар спекуляции было закачано еще больше газа, и он лопнул. В октябре 1929 года произошел огромный коллапс, самое худшее крушение рынка за всю историю Америки.

И снова, несмотря на все утверждения об обратном, промышленная и финансовая централизация доказала свою неспособность обеспечить процветание. И снова экономический механизм, способный обеспечить безопасность, изобилие и независимость, сломался, породив депрессию, несчастья и безработицу, — старая, старая история.

И снова дом Морганов пришел на выручку. Под руководством Томаса Ламонта был организован пул для поддержания цен на бирже, в котором слились банки Моргана и интересы Гуггенхейма. Пул наиболее активно занимался ценными бумагами своих подведомственных предприятий и, возможно, предотвратил более ужасную ликвидацию, но не смог остановить исчезновение бумажных ценностей на двадцать пять миллиардов долларов. Дом Морганов не смог сделать большего, несмотря на всю свою огромную мощь и центральное положение в американском бизнесе.