Суммируя сказанное, финансовая централизация и контроль включают в себя управление промышленностью и финансами, достаточное само по себе и ответственное главным образом перед его олигархическими манипуляторами.

Такая обширная концентрация и централизация промышленности и финансов происходили в условиях беспрецедентного процветания, которое можно сравнить лишь с событиями, последовавшими за испано-американской войной.

Послевоенный бум разбился о панику 1921 года. Централизованные финансы вновь продемонстрировали свою неспособность обеспечить процветание и замерли на время депрессии. Финансы мало способствовали росту благосостояния, которое является продуктом объединенных усилий рабочих, инженеров и менеджеров.

Во времена глубокой депрессии заработки, как правило, урезаются. Они были сокращены и в 1921 году, но меньше, чем цены, что привело к значительному увеличению реальной зарплаты. Управленцы могли снизить зарплату еще больше, но побоялись — рабочие были настроены весьма агрессивно. В 1919 году более пяти миллионов рабочих приняли участие в широких забастовках, включая забастовки на заводах «Юнайтед стейтс стил корпорейшн»[36]. В 1920 году забастовки продолжались, а профсоюз железнодорожников требовал ввести на железных дорогах совместное управление правительства и профсоюзов. Вместо того чтобы снижать зарплату рабочим, провоцируя тем самым их выступления и забастовки, работодатели занялись подъемом эффективности производства, механизации и управления, а также обратили внимание на вопросы экономии для увеличения прибылей. Высокая зарплата вместе с ростом жилищного строительства, производства автомобилей и продаж товаров в рассрочку реанимировали бизнес, и период процветания, начавшийся в 1923 году, сопровождался самым значительным увеличением реальной зарплаты и ростом производительности за всю историю Америки. Вклад финансов оказался негативным — вся созидательная сила сосредоточилась у промышленности.

Процветание длилось шесть лет, несмотря на депрессию сельского хозяйства и незначительные колебания. Зарплата сохранялась на высоком уровне (хотя большинство получавших ее рабочих все еще не могли позволить себе минимальный уровень комфортного проживания), корпоративные прибыли увеличились, а бизнес процветал, в то время как на долю финансов приходилась самая большая относительная доля процветания.

В самый разгар этого процветания система финансовой централизации и контроля получила еще большую власть. Число акционеров росло, еще больше разделяя собственность и управление. Холдинговые компании и инвестиционные тресты складывались в пирамиды, концентрируя власть в своих руках. Нападки на корпоративные объединения почти сошли на нет. Введенные Рузвельтом и Вильсоном меры регулирования постепенно ослабевали, в то время как бизнес организовывался во все более и более крупные объединения. Процветание бурлило, бизнес стал считаться всемогущим, оппозиция рухнула, и «Оставьте нас в покое!» стало универсальным лозунгом.