Рассказывая о последних днях жизни Эдуарда Вудстокского, Томас Уолсингем подробнейшим образом описал весьма странный эпизод. Хронист утверждал, что к лежавшему на смертном одре принцу явился с покаянием некий сэр Ричард Стари. В своё время он занимал почётную должность рыцаря охраны короля, но якобы лишился её и был удалён от двора. Причиной опалы стало обвинение в том, что Стари был подкуплен и принёс Эдуарду III ложное известие о том, что общины собираются свергнуть своего монарха, как в своё время свергли его отца. И вот он явился к принцу, чтобы получить его прощение. Однако Эдуард Вудстокский не захотел помиловать предателя даже на пороге смерти. «Господь справедлив, — сказал он, — и воздаст вам по заслугам. Я не желаю, чтобы вы беспокоили меня. Избавьте меня от своего присутствия, чтобы я вас больше не видел»62.
Далее Уолсингем рассказал, что только епископу Бангорскому удалось смирить неукротимого Эдуарда, и тот покаялся в своих грехах: «Неожиданно принц воздел руки и возвёл очи горе: «Господи, благодарю тебя! Ты раздаёшь все милости Твои! Тебе возношу молитвы, чтобы Ты простил мне мои грехи, которые я легкомысленно совершил против Твоей воли. А также за все людские страдания, которые я причинил, вольно или невольно, прошу о милости прощения от всего своего сердца»63.
Почему хронист решил представить принца в качестве упрямого мизантропа, обременённого множеством грехов, понять можно. Уолсингем не испытывал любви к королевской семье. Он был яростным ненавистником лоллардов[100], к которым благоволил Джон Гонтский, и некоторые идеи которых — например, отрицание светской власти папы — поддерживал Эдуард Вудстокский. Поэтому Уолсингем был одним из немногих английских хронистов, обвинявших принца Уэльского в крайней жестокости при осаде Лиможа. Естественно, он не мог упустить такого удобного случая опорочить его, дискредитируя заодно Ричарда Стари, одного из лидеров лоллардов.
Вся история выглядит весьма сомнительной. Непонятно, почему Стари отправился просить прощение у умирающего Эдуарда Вудстокского, а не у короля, которому он, собственно, изменил. Не добавляет достоверности рассказу Уолсингема и тот факт, что Стари находился в большой милости у вдовы принца Джоанны Кентской и, как ни в чём ни бывало, продолжал нести службу рыцарем охраны у его сына Ричарда II.
* * *
Эдуард Вудстокский, принц Уэльский, скончался в Вестминстере в три часа пополудни 8 июня — на праздник Троицы, как он сам того хотел. Весть о его смерти вызвала глубокую и, вне всякого сомнения, искреннюю скорбь не только в Англии, но и на всех английских территориях по ту сторону Ла-Манша. В этот день страна не просто потеряла одного из своих величайших полководцев и воинов, но омрачились её надежды на лучшее будущее, которого многие не мыслили без Эдуарда Вудстокского у трона, а затем и на троне.