Герцог также удивился, увидев, как Ки сам пишет свою речь. Он полагал, что для политиков это делает специальные помощники.

Та поездка укрепила прочную привязанность и восхищение стойкостью «антиподов», которую принц разделяет со своим отцом.

Три года спустя он снова приехал, став уже герцогом Кембриджским, с женой и сыном, принцем Джорджем. Он являлся уже не стажером, а полноправным королевским послом. Сэр Саймон Фрейзер, тогдашний глава Дипломатической службы, выделяет два королевских турне того периода.

– Самым интересным и эффектным визитом в мое время был государственный визит Королевы в Ирландию, но другой, который по-настоящему поразил меня, состоялся, когда принц Уильям и Кейт довольно рано отправились на Дальний Восток. Это произвело огромное впечатление. Это и правда имело большое значение, – говорит он.

Британия тогда только что предприняла на рынке новые усилия, совпавшие с Бриллиантовым юбилеем Королевы в 2012 году в Лондоне.

– Мы проводили так называемую Великую кампанию в преддверии Олимпиады. Я думал, что контекстуализация кампании, экономическая дипломатия и связь королевского визита с этим были очень правильным координированным подходом к созданию образа страны. Но такие вещи нужно постоянно поддерживать и изобретать заново.

Дипломатические навыки герцога Кембриджского, несомненно, подверглись испытанию в 2015 году во время визита в Китай, самого громкого королевского визита со времени государственного визита Королевы почти тридцатью годами ранее. В последующие годы отмечались двусторонние трения по поводу передачи Гонконга и хорошо задокументированного восхищения принца Уэльского тибетским духовным лидером Далай-ламой, которого в Пекине считают persona non grata. У герцога были свои претензии к Китаю в связи с уничтожением дикой природы. И все же он знал, что приехал наводить мосты, а не читать мораль. В результате его визит привел к скромному, но несомненному ужесточению политики Китая в области импорта слоновой кости. Тот факт, что Председатель Си пригласил герцога на заседание Кабинета, явился столь же знаменательным. Всего за полтора месяца до этого министр иностранных дел Хьюго Свайр не смог добиться даже встречи с главой исполнительной власти Гонконга. Однако как только приехал герцог Кембриджский, ему предоставили доступ на самый верх, в чем отказывали многим западным главам государств. Если китайское руководство больше радо принимать наследника наследственной монархии, нежели демократически избранного политика, Британия готова была использовать свою сильную сторону. Принц в течение сорока пяти минут участвовал в обсуждении с двадцатью пятью китайскими министрами. В довершение всего первые пять минут показали по телевидению в прямом эфире.