В 1909 году при рассматривании военного бюджета на этот год Гучков произнес речь, в которой, между прочим, высказывался о том, что наши командующие войсками военных округов не находятся на высоте своего положения.

Редигер, давая объяснения в Государственной думе по поводу военного бюджета, между прочим, заметил, что действительно между командующими лицами имеются лица, не вполне соответствующие своему назначению, но что это правительству отлично известно и его величество несомненно в свое время дал по этому предмету надлежащие указания. Вот Редигеру было поставлено в упрек то, что как он смел сказать, что между командующими войсками имеются лица несоответствующие. По этому поводу он имел объяснение с его величеством. Его величество поставил ему это в большой упрек и высказал, что после этого ему будет очень трудно оставаться военным министром; поэтому Редигер оставил пост военного министра, и на его место был назначен Сухомлинов.

Редигер представляет собою тип весьма умного, толкового, характерного и энергичного военного генерала, хотя более кабинетного, нежели боевого. Человек он еще полный сил и с большою трудовою способностью.

Генерала Сухомлинова, который состоит военным министром и до настоящего времени, я знаю сравнительно мало, но он мне представляется человеком способным, но довольно поверхностным и легкомысленным и большим любителем женского пола; женат уже на третьей жене, из которых две последние были разведены и, к его несчастью, и третья жена ныне больна, едва ли не смертельной болезнью. Я не думаю, чтобы Сухомлинов был из тех, которые могли бы поставить нашу армию на высоту, подобающую значению Poccии.

По основным законам, по моей инициативе, государю императору в отношении обороны (т. е. военного и морского ведомства) предоставлена не только полная власть верховного управления, но и законодательная в размерах значительно больших, нежели в других областях государственного управления, т. е. в гражданских ведомствах. Когда Столыпин сделал сoup d'etat посредством выборного закона 3 июня, передавшего законодательную власть в руки кучки преимущественно «услужников», самозванно именующихся партией 17 октября, чему способствовал и способствует общий режим произвола, зиждящийся на военных судах и всяких исключительных положениях, и таким образом создалась «столыпинопослушная» Дума, то, по-видимому, установилось такое соглашение, может быть молчаливое соглашение, по которому правительство предоставило вожакам партии 17 октября говорить речи и наводить критику по поводу всего, что касается обороны государства, хотя это не входит в компетенцию законодательных учреждений (Дума и Государственный совет). Взамен же того вожаки эти обязались не касаться и, во всяком случае, не нарушать режима белого террора и полного административного произвола.