* * *

В работах «Речи бунтовщика» и «Хлеб и Воля» Кропоткин представляет систему, в которой решения принимаются cнизу, в общинах, и согласовываются представителями на конференциях на основе инструкций избирателей. Деловая направленность мероприятия, привязанная к конкретным проблемам производства и потребления, по мнению Петра Алексеевича, обеспечила бы быстрое принятие и согласование решений.

«Сто – двести человек, встречающиеся ежедневно на общей работе и хорошо знающие друг друга, обсудили со всех сторон какой-нибудь вопрос и пришли к вполне определенному заключению; тогда они выбирают кого-нибудь из своей среды и посылают его для переговоров по этому делу с другими делегатами. Таким образом выборы происходят вполне сознательно; каждый имеет ясное представление о том, что он может поручить своему делегату, – доказывал Кропоткин. – Да и этот последний должен будет только передавать другим делегатам те соображения, которые привели его доверителей к данному заключению. Не будучи уполномоченным решить дела своею властью, он будет стремиться прийти к какому-нибудь соглашению с другими делегатами; их предложения он передаст своим доверителям, которые по своему усмотрению могут принять их или нет»[1101].

Такая форма координации экономики приблизит управление к потребностям регионов, к непосредственным запросам населения, поможет учесть многочисленные природные и социальные условия. Согласовательный характер совещательных структур, в отличие от директивно-управленческого, может способствовать сглаживанию противоречий, переносу инициативы и ответственности за решения вниз, непосредственно к коллективам производителей и потребителей.

Переориентация экономики на нужды потребителей, когда производиться будет именно то, что необходимо конкретным людям-потребителям, – причем определять, что именно, должны будут не чиновники, а сами заинтересованные люди, и непосредственно, а не через посредство отчужденных механизмов рынка, – должна была, по мысли Кропоткина, позволить отказаться от таких явлений, как купля, продажа, деньги, и перейти к коммунистическому распределению по потребностям. Каждый человек, чей труд на общее благо признан, должен будет пользоваться равным со всеми остальными правом на удовлетворение своих индивидуальных потребностей, то есть равным доступом как к средствам производства, так и к произведенным общественным благам, равным правом пользоваться ими. В конце концов, разные способности и разная производительность – это не вина и не заслуга конкретного человека: таким уж тот уродился. Права на жизнь одни для всех! В этом Петр Алексеевич был убежден.